Словно отвечая ему, по Чёрному тракту вновь пронёсся сухой и горячий ветер. Швырнул в лицо вампиру какие-то иссушённые до полной неузнаваемости обрывки. Мёртвые листья, сказал бы Ан-Авагар, если б лежал перед ним обычный лес.
Но лесов там не было.
А была почти бездонная пещера, где по-прежнему дремал Гарм. И прислужники Хель, который уже век тупо выполнявшие одну и ту же работу.
Бессмертный пёс, вскормленный мясом мертвецов. Игрушка и забава владычицы Хель. Созданный словно в насмешку над Древними богами Асгарда, посадившими на крепкую цепь великого волка Фенрира, брата Хель.
Вампир вздохнул, покачал головой. Да, он устал, устал, как никогда не уставал до этого. Даже там, в мире, где он встретил Клару Хюммель, казалось, было легче. Тут, правда, не было боли, но вот усталость сейчас превозмогала вообще всё.
«Нет, надо идти. Вот только управлюсь тут, чтобы ничего не случилось до моего возвращения».
Он уже почти достиг с душами обычного предела, где их подхватывал незримый поток, увлекавший мёртвых прямо к вратам их царства, и где самому Ан-Авагару можно было поворачивать назад. Привычно выдохнул, повёл плечами, точно сбрасывая тяжкую ношу, когда из глубины вдруг донёсся яростный рык.
Души так и шарахнулись, словно сбитые ветром мотыльки. Хотя, казалось бы, что им, бестелесным, может сделать пробудившийся Гарм?
– Вот так так… – прошептал вампир.
Великий Хедин рассказывал об этом. С этого начиналось его восстание. Его и названого его брата, повелителя Ракота.
А что возглашает это пробуждение?
По древним пророчествам – Рагнарёк, последнюю битву и конец мира. Но, пока Пёс спит, этого не случится.
И потому – кто выльет на тела мёртвых, предназначенных в пищу Псу, сонный отвар?
Клара Хюммель бы не колебалась.
Вампир зло сощурился.
Что ж, оно и к лучшему – чтобы два раза не ходить.
Гарм уже не рычал – он выл, выл жутко и протяжно, и вой этот волнами прокатывался над Гнипахеллиром, предвосхищая грядущий Рагнарёк.
– Что делать, Аэтерос?
– Что делать, гаррат?
– Что делать, великий Хедин?
Над головами – великолепное, высокое, бездонное небо Обетованного. Небо рукотворного рая, области блаженных, созданной Молодыми Богами ещё в ту пору, когда они были настоящими богами.
Они вернулись. Отступили – хотя кто-то мог сказать, что они «бежали». Армия Хедина – его подмастерья – не приняла боя у стен Асгарда Возрождённого, в виду новосотворённого Иггдрасиля и ударившего из-под корней священного ясеня Источника Магии.
Четвёртого, не предусмотренного никакими канонами, Источника Магии. По людским легендам, собственно, именно ему бы следовало именоваться Урдом. Именно там, в Асгарде, под корнями Иггдрасиля, бил самый священный и чистый из всех Источников Магии.