И все свое внимание она снова перенесла на пасьянс. Муж начал в третий раз:
— Сегодня на заводе со мной случилось неприятнейшее событие, которое чрезвычайно…
— Эти Жилкины! — перебила опять Клара Андреевна. — Я их не люблю за то, что они врут и притворяются. И притом хвастуны.
Это было сказано просто так, чтобы обвинить в чем-нибудь ненавистное ей семейство.
Клара Андреевна никогда не задумывалась над тем, почему она кого-то любит, а кого-то ненавидит. Но она искренне верила в то, что ее любовь и ненависть всегда имеют глубокие и веские основания.
— Эти Жилкины совсем собьют с толку Бориса, — продолжала она. — Посмотри, что они сделали: опять угнали его в строй. И вот одиннадцать часов вечера, а его нет. Он, значит, сегодня тоже ночует в казарме.
Инженер Лавров возразил:
— Но ведь, Кларочка, тут уж Жилкины ни при чем. Это сам Борис.
— Не спорь и не ругайся! — воскликнула Клара Андреевна. — Ты вечно накидываешься на меня с упреками. Вечно бранишься и скандалишь. Хоть бы прислуги постеснялся!
Инженер Лавров смолчал.
Клара Андреевна продолжала раскладывать пасьянс. Потом заговорила:
— Вот об Юрии я не беспокоюсь. Его нету дома — значит, он у кого-нибудь из университетских товарищей. Хотя все-таки странно: уже одиннадцать часов. Вот заметь, что Юрий с Жилкиными не в дружбе. В этом году он, кажется, ни разу и не был у них. И все эти Жилкины какие-то тупоголовые, узкие — с ними и разговаривать-то не о чем. Они как-то совсем ничего не знают, не понимают.
Она смешала неудавшийся пасьянс и сказала мужу:
— Поди к Анисье, чтобы поставила самовар.
Инженер Лавров поднялся с кресла, но не сделал ни шагу. Отвернув борт пиджака, он схватился левой рукой за грудь, тяжело дыша и слегка покосившись влево, словно собираясь упасть.
Клара Андреевна вскочила, всем телом почувствовав приближение несчастья. В такие минуты она становилась необыкновенно энергична: она способна была на все, чтобы защитить спокойствие и жизнь.
— Что с тобой? Ваня! Ванечка! Я же тебе говорила, что надо лечить сердце.
Она усадила мужа обратно в кресло. Инженер Лавров проговорил, задыхаясь:
— Вот и на заводе… так… совсем… внезапно… — И прибавил, уже приходя в себя: — Дело дрянь. Машина начинает портиться.
Клара Андреевна крикнула:
— Анисья!
Из кухни прибежала Анисья.
— Стой тут, около барина.
Клара Андреевна торопливыми шагами направилась к телефону: немедленно вызвать доктора. Она обязательно хотела самого лучшего специалиста. Но самый лучший специалист снял телефонную трубку, чтобы никто не беспокоил его так поздно. Клара Андреевна вмиг надела шубу, шляпку, боты и собралась ехать к нему, когда муж, уже совсем оправившийся после легкого сердечного припадка, догнал ее у выхода и задержал: