— Привез, — ответил шофер, но, взглянув туда, куда показывал оперуполномоченный, присвистнул и полез в кабину. — Повезти повезу. А от этой работы избавьте, братцы!
И решительно хлопнул дверкой.
Совещание в городском отделе длилось недолго и прошло по-деловому. Может, оттого, что всякая поспешность, а ее часто смешивают с понятием оперативности, в данном случае теряла смысл. Давность преступления, предстоящие трудности с установлением личности убитого, не говоря уже о поисках свидетелей и виновных, были настолько очевидными, что никто не решился на скоропалительное предположение. Поэтому, когда зашел разговор о плане первичных мероприятий, сразу же вмешался Дмитрий Николаевич Суетин:
— Сейчас пока нет необходимости составлять обширный план следственных мероприятий. Кто убит? Когда? Каковы хотя бы самые основные приметы его внешности: рост, возраст? Что расскажут нам квитанция и удостоверение?.. Мы ничего не знаем! Какой же смысл толочь воду в ступе? Давайте определим самые первые свои шаги.
— Надо запросить область о всех пропавших без вести, — предложил кто-то.
— Еще что? — язвительно обернулся на голос Моисеенко. — Подождем лучше мнения медицинских экспертов и результатов исследования документов. Если врачи скажут, что труп пролежал год, проверим потерявшихся за полтора года, если два, то работы, сами понимаете, прибавится. Узнав примерный возраст, мы определенно сократим поиск втрое. Даже представление о росте убитого исключит массу ненужных усилий. А документ?.. Горячкой только мозги закоптим.
— Без установления личности убитого дело не двинется. Это ясно как день, — закончил его мысль Суетин. — Но я полагаю все-таки, что нужно, не ожидая установления личности, уже теперь определить предполагаемую картину совершения преступления и думать о выявлении свидетелей. Кто думает иначе?
Следователю не ответили.
Порешив ждать заключения экспертов, разошлись.
Суетин и Моисеенко задержались.
— И что же думает про себя старший оперуполномоченный? — спросил Суетин.
— Он думает, — отозвался в тон Моисеенко, — что надолго и всерьез увязнет в этой истории. — И заговорил с горечью:-Ты ведь знаешь, как бывает у нас с убийствами. Неделю-две наше начальство будет одобрительно взирать со стороны на розыскную возню и ждать от нас чуда. Потом дней на десять замолчит. Затем начнется самое «приятное»: удивление от имени общественности, что преступление все еще не раскрыто, хотя преступник и не на луне. Наконец, кому-то из того же нашего начальства укажут на это официально. И тогда сверху примутся изводить нас теребиловкой…