Из Шадринска Саломахин связался по телефону с Суетиным. Моисеенко из Молдавии еще не вернулся,
— В дороге, — сообщил Суетин. — Ждем завтра.
Подробно рассказав о встрече с Анной Печеркиной, Саломахин предупредил:
— Задержусь еще дня на два. Позвоню потом.
…После десяти утра Василий Тихонович постучался в квартиру Клавдии Коляскиной — той самой знакомой Анны Печеркиной, к которой четыре года назад должен был заехать Афанасий Мельник.
Дверь долго не открывалась. Наконец, неприветливо осведомившись, кто пришел, в двери показалась заспанная с неприбранными волосами женщина. Не взглянув на Саломахина, повернула обратно, бросив через плечо:
— Проходите.
Комната Коляскиной лучше всего говорила о хозяйке. На столе, придвинутом к окну, стояли две пустые бутылки из-под водки, валялся остаток буханки хлеба, в мелкой тарелке, засыпанные окурками, лежали кильки. Грязный пол и кое-как закинутая одеялом постель не первой свежести дополняли картину.
Хозяйка, пытаясь на ходу навести порядок, с неестественной веселостью объясняла:
— Подружка вчера зашла, решили вдовью тоску разогнать, согрешили с водкой.
Извиняйте… Жизнь такая, каждый день одни заботы, а радости никакой… По какому делу мною интересуетесь?
Василий Тихонович уже довольно долго стоял у двери, а хлопотливая хозяйка, изредка бросая на него любопытные взгляды, летала по комнате то с тряпкой, то с веником. Скоро стол оказался чистым, сор с пола исчез, кровать прибралась. Коляскина, одним движением повязав платок, опустилась на стул и показала Саломахину напротив.
— Что же стоите? Садитесь.
Саломахин сел. Хозяйка не вызывала у него симпатии. Но, прежде чем приступить к делу, поинтересовался:
— Не работаете сегодня?
— И вчера — тоже, — весело махнула она рукой. — Уволилась недавно, а новую работу еще не подыскала. И торопиться неохота. Кое-как перебиваюсь…
— Что ж так? Годы ваши как будто небольшие…
— А что толку-то? Хоть и небольшие, а жизнь все одно ушла, как вода сквозь сито.
Грустные слова Клавдия выпаливала с той же неестественной веселостыо, с которой встретила Саломахина.
Но он говорил с нею просто, дружелюбно, стремясь расположить ее к себе:
— Клавдия Поликарповна. Так, кажется?
— Поликарповна, Поликарповна, — подтвердила она с удовольствием.
— Вы не припомните? Несколько лет назад к вам заезжал один человек — Афанасий Мельник. Останавливался у вас.
Неестественная веселость Клавдии моментально сменилась глубокой задумчивостью.
— Когда, говорите, заезжал?
— Четыре года назад?
— Не припомню, — ответила тотчас и снова с бойкой откровенностью: — Чего скрывать, люди у меня разные бывают, и нередко. Одна живу — гостям мешать некому. А Мельника не припомню. Откуда он?