Но ничего, им оставалось потерпеть недолго. Совсем пустяк, два переулка до шестого отделения, в подвале.
Витька попробовал, не следуя правилам былин, четвертый раз дернуться, повалив милиционеров за собой, но кто-то коротко и больно вбил кулак ему в сплетение, и он, хрипнув, задохнулся, закашлялся и поддался.
Ладно, чего там, порезвились и разошлись.
В комнатуху отделения милиции ввалились вперемежку и непонятной гурьбой. Витьки за пятью мундирами видно не было. Он сопротивлялся, когда вели, не понимал, зачем это, уже достаточно, хватит, порезвились, да еще в дых ударили. Ладно, квиты, он прощает.
Комната имела один выход со старой покосившейся дверью (в те времена еще организация милиции не имела лучшего, нужного, главного).
Он удивился, что столько милиционеров сразу разместились и нашли себе применение в маленькой, ну, по крайней мере, небольшой комнате.
К покосившейся двери сразу стал один и так и оставался стоять, пока не шевельнули.
Один сел к столу, достав чистый лист протокола. Второй быстро подошел к окну и, задернув шторы-занавески неприятного мышиного цвета, остался стоять пока возле. Двое, что-то схватив, забежали Витьке за спину. А третий, верзила, покачиваясь на носках, остановился против него.
Витька почувствовал, что ему завязывают руки. «Зачем, — подумал было он, потом решил. — Пустое».
Витька Агапов — лучший нападающий города по волейболу. Когда-то, чтобы рука у него прокручивалась на 360 градусов по отношению к оси тела для направления удара и мяча в любую точку волейбольной площадки, вычитал у йогов одно занятие. Даже упражнение, правильнее. Начинать надо было с палки. И, взяв ее двумя руками сзади, сначала широко расставив их, возвращать из-за головы вперед. И по неделям сводить их все ближе и ближе к середине, пока руки не сходились. Через полгода Витька уже проворачивал руки сзади вперед на карандаше, и кулаки его соприкасались. Как у куклы, когда крутишь одну руку, другая, привязанная на веревочку, продетую через середину тела, проворачивается тоже. На следующий день весь двор собрался смотреть величайшее представление. Небывалый трюк. Как Витька, которому завязывали веревкой сзади руки, извернувшись, как-то нелепо полуприсев, сам полусжавшись, тянул их сзади к голове и, дернувшись, резко бросал руки в апогей над головой, после чего они оказывались у него спереди, перед грудью. Это было дико и невероятно. Потрясенный двор молчал и с почтением трогал Витькины плечи.
Так что, когда Витьке связали руки, он решил: пустяки. Дальше только началось непустячное дело.