Он встал, чуть не подпирая чубом потолок, примерил бостоновые темно-синие брюки, а также рубашку со множеством пуговиц от воротника до подола. На белье только бросил беглый взгляд...
— Полотенце не забудьте, — напомнила хозяйка.
— Не знаю, как отблагодарить вас, Глафира Васильевна...
— Да чего там благодарить! Все равно носить некому. А вернется муж — не такое наживем. Только бы вернулся живой... Померяйте еще вот это пальто...
Она вытащила из шкафа новое, красиво сшитое теплое пальто мужа.
— Нет, спасибо, это уж я не возьму. Зачем же вас грабить? У вас дети, им есть нужно. Продадите, продуктов купите.
— Тогда пиджак хоть возьмите. На дворе холодно, простудиться ничего не стоит. А лечить вас, должно быть, некому...
— Да это верно, но я и так многое взял у вас.
— Не обеднею, берите.
Он надел еще совсем крепкое полупальто, пошевелил плечами и от удовольствия тряхнул лопаточкой бороды:
— Как на меня сшито...
— Вот и носите на здоровье. А шапки нет. Чего нет, того нет.
— Найду как-нибудь. В конце концов, голова не отмерзнет, был бы сам тепло одет.
С того дня Подопригора стал все чаще заходить к Глафире Васильевне.
Зайдет, сядет все на том же месте, возле стола, и, посматривая в окно на улицу, расспрашивает, расспрашивает:
— А кто из ваших знакомых остался в Минске? С кем вы встречаетесь, когда бываете в городе? Что рассказывают ваши знакомые?
И про себя открылся смело:
— Фамилия моя не Подопригора, а Иванов. И настоящее имя — Николай. А чтобы от немцев скрыться, я взял имя и фамилию своего друга, с которым когда-то работал в типографии в Киеве. Так легче привыкнуть к новому имени. Только вам я открылся. Если что со мной случится, дайте знать моим родственникам и жене. Вот их адреса...
Я был начальником штаба артиллерийского полка, — продолжал он спокойным голосом, будто сказку рассказывал. — От самой границы мы отступали с боями. Поколошматили нас здорово, от полка осталось каких-нибудь два десятка человек, и те не люди, а тени. Окружили нас. Хорошо, что леса начались, глухие, бесконечные. Фашисты туда не лезли, но и нам не сладко — хоть волком вой. На ягодах да грибах силу не нагуляешь. И на восток нужно пробиваться. Выбрались мы из пущи, хутора начались. Двигаться дальше решили мелкими группами, так как отряд в пятнадцать — двадцать человек фашисты легко заметили бы.
Со мной шел заместитель командира полка по комсомолу Кузьма Кузьмич. Вместе с ним я закопал в лесу штабные документы, попросил у крестьян гражданскую одежду, а свою им оставил. Как меня одели, вы видели. Пугало, да и только. И не удивительно, на мой рост нелегко подобрать.