Смерть могучего царя Александра III в возрасте сорока девяти лет явилась тяжким ударом для всей России. Для похорон ничего не было подготовлено, и пока шел обмен телеграммами между Крымом и С.-Петербургом, тело усопшего государя целую неделю находилось в Ливадии. Бракосочетание, которое, как вначале предполагалось, должно было состояться весной следующего года, по настоянию Николая Александровича, было перенесено на более ранний срок. Взвалив на себя тяжкую ношу царского служения, он не желал лишится поддержки единственного близкого человека, внушавшего ему доверие.
"Мама, некоторые другие и я находим, что всего лучше сделать свадьбу здесь спокойно, пока еще дорогой Папа под крышей дома, - записал он 22-го октября в дневнике, - а все дяди против этого и говорят, что мне следует женится в Питере, после похорон".
Четыре дяди Николая, братья покойного императора, были независимыми, волевыми людьми, имевшими большой вес в семействе Романовых. И они настояли на том, чтобы бракосочетание их молодого племянника, слишком важное в жизни страны событие, не состоялось в узком семейном кругу в Ливадии. Между тем непрерывно шли богослужения. Члены царской семьи целовали усопшего императора в мертвые уста и дважды в день ходили в часовню молиться за упокой его души. "Состоялась тяжелая церемония переноса тела дорогого Папа в гробу в большую церковь, - написал 25 октября Николай Александрович. - Казаки несли гроб на носилках... Вернулись в пустой дом, разбитые нравственно. Тяжелое испытание послал нам всем Господь!"
В конце недели задрапированный алым, сопровождаемый остальной царской семьей, гроб доставили из Ялты в Севастополь на пароходе "Память Меркурия" под тентом их Андреевского флага. В порту ждал траурный поезд. Когда траурный поезд ехал по Украине, к железнодорожному полотну группами подходили крестьяне, чтобы проводить усопшего царя. Останавливались в Борках и Харькове для панихид. Затем в Курске, Орле и Туле, где в присутствии местного дворянства и чиновного люда тоже совершались панихиды. В Москве гроб установили на колесницу и повезли в Успенский собор, оставив там его на ночь. Ноябрьское небо затянуло свинцовыми тучами, мокрый снег хлестал в лица солдат и тысяч москвичей, вышедших на улицы проститься с царем. Прежде чем траурный кортеж добрался до Кремля, было десять остановок для литий против церквей. В С.-Петербурге у вокзала стояли красные с золотом кареты, которые повезли царскую семью по улицам, покрытым успевшим растаять снегом. Целых четыре часа двигалось траурное шествие к Петропавловской крепости к собору, служившему местом упокоения царей династии Романовых, начиная с Петра I. Во всех частях столицы слышен был приглушенный бой обтянутых крепом барабанов, грохот карет по мостовой да заунывный колокольный звон. Великая княгиня Александра Федоровна, закрыв плотной вуалью лицо, ехала одна позади остальных членов царской семьи. Молчаливая толпа силилась разглядеть свою будущую императрицу. "Женщины в толпе, набожно осеняя себя крестным знамением, шептались, указывая на молодую царицу: "Она вошла к нам позади гроба, она приносит нам несчастие".