"Дите стало очень велико и прыгает и дерется внутри очень сильно", писал вдовствующей императрице будущий отец. Ожидая ребенка, Александра затеяла ремонт и переделку их первого собственного жилища в Александровском дворце в Царском Селе, расположенном в двадцати четырех километрах к югу от С.-Петербурга. В письме от 16 сентября 1895 года император писал: "Оба были в грустном настроении, покидая Петергоф, а, главное, наш маленький дом у моря, где мы так спокойно провели первое лето вместе! Но когда мы вошли в комнаты Аликс, - продолжал Николай Александрович. - ...печальное настроение прошло, и в нас поселилось великое удивление к тому, что мы увидели. Теперь чувство удивления сменилось наслаждением... Бывает, что, когда мы сидим в одной из комнат, мы просто молчим и смотрим на стены, камины и мебель... Два раза ходили мы наверх в будущую "детскую", тоже комнаты вышли замечательно чистые, светлые и уютные".
И Николай и Александра надеялись, что у них родиться мальчик, который станет первым с восемнадцатого века наследником, родившемся у царствующего монарха. Когда подошло время родов, приехала, полная радужных надежд, императрица Мария Федоровна. "Разумеется, вы дадите мне знать, как только появятся первые симптомы? - писала она сыну. - Я примчусь к вам, дорогие мои дети, и я не стану вам помехой, а как городовой, буду отгонять всех от вас".
В середине ноября 1895 года, когда у Александры начались схватки, возле орудий Кроншдтадта и Петропавловской крепости заняли свои места артиллеристы. Триста залпов должны были означать появление наследника мальчика, сто один - девочки. Наконец загрохотали орудия. Прозвучало девяносто девять залпов... сто... сто один... Но сто второго залпа так и не последовало. Первым ребенком, родившемся у царя Николая II и императрицы Александры Федоровны, была дочь, великая княгиня Ольга Николаевна. При рождении она весила девять фунтов (4, 1 кг).
Радость, которую им принесло рождение первенца, заставило молодых родителей забыть о том, что это не мальчик, а девочка. Когда отцу всего двадцать семь, а матери двадцать два года, кажется, что впереди целая вечность, что дети еще появятся. Александра сама кормила, мыла дочь, баюкая пела ей колыбельные песни. Пока Ольга спала, мать, сидя у колыбели, вязала одну за другой кофточки, чепчики и носочки. "Представь себе наше несказанное счастье, ведь у нас такая славная малышка, которую мы холим и лелеем", - писала Александра Федоровна.
5. КОРОНАЦИЯ
Когда на Неве, по которой всю зиму ездили на санях и ходили пешком, затрещал лед, мысли подданных Российской империи были заняты предстоящей церемонией коронации. Шел 1896 год, двенадцатимесячный траур окончился, новому императору в мае предстояло короноваться в Москве.