Взглянем на исследование комитета по правительственным операциям конгресса США. Оно показывает, что несколько крупнейших нью-йоркских банков обладают значительными пакетами акций (и соответственно правом голоса) в американских телевизионных корпорациях. Например, ««Чейз Манхеттэн бэнк» контролирует более 14% акций Си-би-эс («Коламбиа бродкастинг систем»), а также 4,5% акций корпорации Ар-си-эй («Рэйдио корпорейшн оф Америка»), которой принадлежит телесеть Энби-си («Нэшнл бродкастинг компании); «Банкерс траст» контролирует более 10% акций Эй-би-си («Америкэн бродкастинг компани») и 9,8% акций корпорации «Метромидиа»; «Ферст нэшнл Сити бэнк» контролирует 7,1 % акций корпорации «Кэпитал ситис бродкастинг», которой принадлежат, в частности, 6 телевизионных и 11 радиостанций; 11 банков контролируют в общей сложности 34,1% всех акций телесети Эй-би-си...» [7].
Можно ли рассматривать предприятия по производству и распространению имиджей, находящиеся под контролем банковского и промышленного капитала, как индивидуумов, обладающих неотъемлемыми правами? Конечно, нет. Более того, продукция культурно-коммуникационной индустрии нуждается в еще большем общественном контроле и проверке, чем обычные потребительские товары. Это верно, что многие потребительские товары несут на себе отпечаток индивидуалистской природы породившей их социальной системы (например, пожирающие бензин автомобили). Поэтому они почти всегда отражают ценности этой системы. Еще очевиднее, это проявляется в продукции индустрии, формирующей сознание, которая по самой своей сути является идеологической. И горе тому обществу, чья социальная политика не учитывает это важнейшее обстоятельство.
Так, например, полагать, что продукция американской кинопромышленности служит только развлечению и не несет идеологической нагрузки,— значит сознательно игнорировать одну из наиболее действенных форм культурного империализма. Нынешняя чилийская диктатура не имеет никаких заблуждений на этот счет. Одной из первых «культурных» инициатив после переворота было открытие чилийских рынков для американских кинофильмов, чтобы, по словам генерала хунты Лея, «покончить с кошмаром марксистского кино»[8]. (Американские фильмы отнюдь не отсутствовали на чилийских экранах в период правления Альенде. В 1971 г. «История любви», «Тора, тора, тора», а также фильмы Уолта Диснея, Джона Уэйна и другие демонстрировались во многих кинотеатрах Сантьяго.)
Мы не хотим сказать, что вся культурная продукция развитого капиталистического общества направлена исключительно на то, чтобы навязать выгодную хозяевам системы идеологию. Во