Хасар обернулся на Хачиуна посмотреть, не собирается ли тот сделать рывок к верхушке травянистого холма, и тут заметил Тэмуге, упавшего с лошади. Хасар всегда утверждал, что у него самый острый глаз во всем племени, и действительно первым разглядел неподвижное пятнышко. Он решил остановиться. Свистнул Бектеру и Тэмучжину и дал им знак, что выходит из скачки. Мальчики обернулись, увидели лежащего на земле Тэмуге. Несколько мгновений они размышляли, стоит ли останавливаться, так как не желали уступать друг другу. Затем Бектер пожал плечами, словно победа в скачке для него ничего не значила, и развернул лошадь в обратную сторону. Тэмучжин не отставал, и так они помчались следом за младшими братьями. Теперь они догоняли остальных. Впереди скакал Хачиун, хотя сейчас вряд ли он думал о том, чтобы оказаться первым. Восьмилетний Хачиун был Тэмуге ближе всех по возрасту и провел много долгих вечеров, обучая младшего говорить и запоминать названия вещей, проявляя при этом необыкновенное терпение и доброту. Возможно, именно поэтому Тэмуге говорил лучше своих сверстников, хотя безнадежно уступал Хачиуну в ловкости в завязывании узлов. Младший сын Есугэя был пухлым и неуклюжим, и если мальчикам сообщили бы, что кто-то упал с лошади, то они без малейшего сомнения сказали бы, что это Тэмуге.
Тэмучжин подъехал к остальным, спешился. Хачиун вместе с Хасаром уже поднимали и усаживали Тэмуге.
Мальчик был очень бледен. Хачиун легонько пошлепал его по щекам и поморщился: голова Тэмуге безвольно качнулась.
— Да очнись ты, маленький воин, — потребовал Хачиун.
Ответа не было. Тень Тэмучжина упала на них, и Хачиун посторонился, уступая место старшему брату.
— Я не видел, что он упал, — шепнул Хачиун, словно что-то изменилось бы, если б увидел.
Тэмучжин кивнул и стал умело ощупывать Тэмуге в поисках переломов или ран. На голове под темными волосами обнаружилась шишка. Он легонько потрогал ее.
— Ударился, но череп вроде цел. Дайте-ка воды.
Он протянул руку, и Хасар снял с седла кожаный бурдюк, вырвал зубами затычку, налил немного теплой воды в раскрытый рот Тэмуге.
— Смотри, чтоб не захлебнулся, — ввернул Бектер, напомнив остальным, что он-то еще сидит верхом, а значит, как бы присматривает за младшими.
Тэмучжин не удосужился ответить. Его раздирали страхи. Он думал, что сказать матери, если Тэмуге умрет. Вряд ли они осмелятся признаться, пока у нее в чреве очередной ребенок. Она еще слишком слаба после болезни, и Тэмучжин считал, что потрясение убьет ее, но как утаить несчастье? Оэлун очень любит Тэмуге, то и дело сует ему в рот сладкий грут. Вот почему младший такой пухлый.