— Не беспокойся, Гарри, — вздохнула Маджори. — Чем быстрее я вернусь в нормальное состояние, тем лучше. Пока я жила с Максом, я годами была изолирована от всего мира. Мы жили очень замкнуто. Я настаивала, чтобы делать покупки самой, но он не разрешал, а я; так хотела встречаться с людьми, разговаривать. Мисс Джонсон, подайте, пожалуйста, чай.
Инфантильная компаньонка взглянула на нее.
— Минутку, миссис Грейвс, — сказала она.
— Давно она живет здесь? — спросил я, когда та вышла из комнаты; — Что-то я ее не помню.
— Мы нашли ее через агентство, — ответила Маджори. — Она очень спокойная и немного странная, но я не знаю, что бы я без нее делала.
— Кого-то она мне напоминает, — произнесла Анна рассеянно. — Не могу понять кого.
— Она очень замкнутая, — заметила Маджори.
Мы расселись по неудобным креслам. Румяный нефтяной промышленник бормотал что-то невразумительное насчет Иисуса Христа, а та старуха, что разговаривала с мисс Джонсон, что-то упорно разыскивала в своей сумочке, так что не было необходимости занимать ее светской беседой.
— Кстати, а эта амфора, — сказал я, закуривая сигарету. — Вы не помните, где Макс ее взял?
Маджори отрицательно покачала головой:
_ Я не ездила с ним на Восток. По-моему, он купил ее в Персии, у купца. Мой муж любил приобретать всякие диковинные вещи, и я привыкла получать из Аравии загадочные посылки. Если они приходили во время его отсутствия, я хранила их до его приезда. Никогда ничего сама не открывала. По правде говоря, меня эти арабские древности никогда особенно не интересовали.
— А вы случайно не знаете, вел ли ваш муж дневники, когда был в Аравии? — спросила Анна. — Я к тому, что, может, у него записано, где он достал этот сосуд и что это все-таки такое?
— Я не знаю. У него кипа всяких тетрадей на втором этаже в библиотеке. Может, вы и найдете то, что вас интересует.
— А вы сами?
— О, нет. Когда Макс был жив, он никогда не позволял мне читать его записи. А теперь он мертв… но все равно у меня нет желания… Я буду очень рада, когда все это закончится.
Пока Маджори пила чай, мы сменили тему. Мисс Джонсон была в отношении чая не менее скупой, чем в отношении шерри, — чай получился цвета грязных окон, но он все же заметно оживил Маджори.
Выпив чай и съев пару оставшихся пирожных, она провела нас в кабинет Макса.
Верхние помещения в старых деревянных домах всегда В летние дни душные и пыльные, и Зимний Порт не был исключением, хотя окна были открыты и морской ветер гулял по комнатам. Маджори провела нас по убогому узкому коридору второго этажа (помнится, мальчиком я бегал взад и вперед по нему, изображая бомбардировщик «В-47», идущий на посадку). Она отперла ключом дверь на восточную половину дома и пригласила нас войти.