– Чудесно! – аплодирует Эммануэль.
Но потом она замолкает от удивления. Она начинает понимать, что член Клаудио и член отца Бруно одинаковы. Те же самые размеры, та же твердость, такая же форма, тот же цвет. Хотя нет, к счастью, цвета отличаются. Стержень Клаудио темнее, а головка у него более розовая. Но факт остается фактом, тем более что оба члена торчат из черных брюк.
– Не до конца, – говорит Эммануэль Сильване, приглашая ее жестом встать на колени рядом с собой.
Та повинуется.
И другое черное платье присоединяется на ковре к сутане священника.
– Это слишком в стиле «бель-эпок», – делает вывод Эммануэль, быстро отбросив свои черные чулки ногой.
Сильвана тоже освобождается от этого последнего препятствия. И вот они готовы.
Вместе они поднимают руки, сложив их, как будто в молитве, а потом раскрывают их, чтобы принять пенисы. Они приближают к ним свои полуоткрытые губы, а затем вводят головки в рот. Эммануэль чувствует на своем языке что-то, похожее на ожог. Она осторожно касается этого триумфального конца, обхватывая его губами. Ей удается увидеть краешком глаза, что Сильвана тоже уже взяла член своего брата и начала интенсивное жадное движение вперед и назад. Подражая ей, Эммануэль заглатывает член, и начинает им заниматься до тех пор, пока он не касается нёба и она не ощущает губами светлые волосы в его паху.
Голос Клаудио становится высоким и драматическим.
– Бруно! Приговори меня! Осуди меня! Бруно! Я последний из грешников.
И священник отвечает ему голосом зловещим и полным пренебрежения:
– Ты – всего лишь раб! Твои извращенные чувства достойны угрызений совести!
– Бруно!
– Заткнись! Вот так же лицемерно ты звал меня, когда хотел, чтобы я рукоблудствовал с тобой, когда мы учились! Когда мы обменивались ласками в темноте общежития, мечтая о женщинах, которых мы не могли тогда иметь. Мы называли их по именам, одну за другой… А когда наступал оргазм, ты называл только лишь одну: ту, что сейчас с тобой, паршивая свинья, чертов выродок!
Клаудио раскачивается под потоком оскорблений больше, чем от безумных ласк, щедро подаренных ему устами Сильваны. А безжалостный священник продолжает свое обвинительное заключение, и в это время Эммануэль чувствует под языком, как раздулся его семенной канал. Но она не останавливается: она так же быстро поднимается по лестнице наслаждения.
– Ты использовал меня, чтобы лишить девственности свою сестру. Ты научил ее мастурбировать, сохраняя девственность. И когда ты уставал видеть ее страдания у своих ног, когда тебе хотелось излить в нее свою сперму, надеясь даже оплодотворить ее, чтобы получить доказательство своей плотской похоти, ты приводил ее ко мне, убеждая…