Но путь к нему перегораживали три десятка стражников, возящиеся с небольшим лафетным арбалетом, поставленным на колеса. В громоздкую метательную машину вкладывали толстое копье и нацеливали ее точно на кабину. Стефания невольно поморщилась — «Амацумару» не предназначали в качестве боевого робоскафа, такого удара защитное покрытие может не выдержать. А увернуться Колобков вряд ли успеет — он явно не осознавал, какая опасность ему угрожает.
— Рикардо, фас! — крикнула Оля.
Огромный хомяк послушно ломанулся вперед. Но на сей раз у стражников оказался значительный численный перевес, и у них было больше пространства для маневра. Дворцовый Наместник Стражи махнул рукой, и его подручные одновременно развернулись к несущемуся зверю, упирая в пол копья. Рикардо резко затормозил — ему совсем не хотелось оказаться насаженным на эти рогатины. Коротенький хвост стыдливо поджался, лапы заскользили по гладкому мрамору, безуспешно пытаясь остановиться.
— Рикардо, назад! — приказала Оля, колотя его по загривку.
Этот приказ хомяк выполнил гораздо охотнее.
— У! О! — выставил кулаки Гена.
Воины невольно захохотали. Они подняли щиты, перевели копья в горизонтальное положение, и единым строем пошли на Гену, загородив весь проход. Телохранитель шагнул назад — на него словно бы двигался огромный дикобраз.
Стефания торопливо повернула клапан-регулятор и поднесла к форсунке зажигалку. Горелка зашипела и исторгла язык синеватого пламени. Чертовка взмахнула раструбом, отгоняя стражников назад, но те даже не замедлили шага. Наложница Голоса, приказавшая им охранять главный выход, страшила их сильнее, нежели какая-то хвостатая девка.
— Дядя Каспар, это они украли вашу башню! — вдруг крикнула Оля.
— Что-о-о-о?!!! — заблажил волшебник. — Я вас!.. Вот вам!..
С пальцев обозленного чародея слетели целые тучи искр. Они окутали завопивших воинов, и те начали уменьшаться, уменьшаться… пока не превратились в самых обычных лягушек. Щиты, копья и панцири из чешуи Большого Шумузи попадали на пол.
— Странно, я хотел превратить их в тритонов… — озадачился Каспар. — Видно, опять что-то перепутал…
— Да и так неплохо вышло, — пожала плечами Стефания, равнодушно наступая на одну из лягушек. — Эй ты, толстый, вот твоя дочь, целая!
— Папа! — взвизгнула Оля, пришпоривая «мустанга».
В коридор ударил сноп света. Прожектор «Амацумары» осветил все так, что заболели глаза. Послышалось радостное гыгыканье Колобкова… которое, впрочем, очень быстро оборвалось, сменившись недоуменным мычанием.
— Олька, ты это чего?… — озадаченно спросил он. — Ты это на чем?… Это что за ботва?… Погоди, это что — твой ХОМЯК?!!