- Рад вас видеть... - он жестом пригласил профессора садиться.
Мысли профессора снова разбежались, не сняв пальто, он бессмысленными движениями копался в своем портфеле.
- Не думал, что так быстро можно будет что-то сделать.
...Но профессор, казалось, не слышал его, изредка поднимая голову, он с искусственной улыбкой смотрел на него, а руки торопливо шарили в стареньком портфеле...
- Что вы там делаете?..
...Что-то близкое и родное было для него в лице профессора. Встречались ли они когда-то или эту близость вызвала вчерашняя беседа, откровения до самых тайных переживаний, самых заветных истин?!.
Однако, провожая профессора чуть ли не до гудящего от ветра двора резиденции, как ни странно, совершенно ни о чем не жалел. Ночью спал спокойно.
Может, этот старый волшебник своими якобы неудавшимися сеансами загипнотизировал его?.. Иначе как можно было настолько расслабиться, и выложить этому маленькому, коварному человечку всю свою жизнь?
- Значит, вы утверждаете, что сон - это единственное состояние, когда человек свободен...
- Да, да, так оно и есть... - пробормотал профессор, продолжая копаться среди разложенных на коленях бумаг.
...Профессор казался совершенно откровенным, хотя на самом деле вчера отчаянно скучал.
Удивительно, что, и накануне, и сегодня, ему казалось, что профессор мыслями находится в совершенно ином месте. Но куда же можно еще стремиться, находясь в этой резиденции, перед ним?!.
Профессор, словно забыл, кто перед ним, вел себя совершенно свободно, не обращал внимания на то, что говорит, и, казалось, не воспринимал всерьез услышанное...
...Потом, наконец, профессор решил снять пальто. Отложив рукопись в сторону, снял пальто, повесил на вешалку у двери и сел в плетенное кожаное кресло.
- После вчерашнего разговора мне показалось, что и сам как будто ничего не знал о себе...
- В этом нет ничего необычного. В конце концов, никто о себе не знает всего... - отозвался профессор, продолжая ворошить рукописи. - Вчера вы убедились в том, что загипнотизировать вас невозможно. Путь к вашей подсознательной памяти, можно сказать, закрыт, и одними гипнотическими сеансами его не откроешь. Откровенно говоря, за сорок пять лет работы это первый случай в моей практике.
При этих словах профессор вдруг смутился, бросил из-под густых бровей на собеседника быстрый взгляд и снова склонился над рукописью.
...Гипноз получился... - Тревожно забилось сердце Генерала... - Ты обманываешь... Но ошибаешься, путая меня с больными, в душах и мозгах которых копаешься многие годы, как в собственном платяном шкафу.