— Какие у вас первые впечатления о России, сеньора Голди?
— В Испании я практически ничего не знала о России, а в Америке ее показывают навыворот. Многое, в чем была уверена, оказалось ложью. Впечатления огромные, дон Роман, мне нравится.
— Почему дон Роман — меня зовут Роман Сергеевич.
— У нас так принято называть уважаемых людей — мне надо привыкнуть… Роман Сергеевич, извините.
— У вас приятный и небольшой акцент, Голди, где вы учились русскому языку? — спросил Граф.
— В университете в Валенсии. Я изучала русский и английский языки. Не знаю, правильно ли я скажу, но это, как бы, разные факультеты. Русский мне приходилось изучать факультативно, но я старалась и сейчас не жалею.
— Шашлыки готовы, — крикнул Яков, — прошу к столу.
Голди впервые в жизни пробовала шашлык.
— Очень вкусно. Я поражена, что в России мясо готовят мужчины, — высказала свое мнение Голди.
Все засмеялись.
— Шашлыки действительно готовят мужчины, в основном, а мясо женщины или мужчины-повара, — пояснила Катя.
Когда все немного насытились, Катя предложила:
— Голди, пойдемте, побеседуем на веранде. А мужчины пусть останутся, выпьют еще по рюмочке без нас.
Голди посмотрела на Якова, он кивнул ей головой в знак согласия, и она пошла неуверенно, словно опасаясь чего-то. Катя не поняла, но решила быть осторожной в словах.
— Вы, Голди, еще осваиваетесь, познаете нашу страну. Есть какие-то планы на будущее?
— Я не знаю, сеньора Катя, как скажет дон Яков, — ответила она.
— Вы совсем не похожи на испанку, Голди…
— Испанцы, американцы, русские… Большие контрасты. Да, согласна, испанки не ведут себя так. Из меня выбили все испанское. Я несколько лет была рабыней у американцев и еще не могу от этого отвыкнуть. Дон Яков спас меня, а мне все еще кажется, что каждый может… обидеть. Я не хочу об этом говорить.
— Конечно, Голди, конечно. Мы сейчас с мужем уедем, днем он на работе, а вы приезжайте ко мне, когда ваш Яков тоже станет работать. Мы подружимся, Голди.
— Я не знаю, как скажет дон Яков, — ответила она, — я еще ничего не ведаю и боюсь сделать что-то не так.
— Да, Голди, пойдемте, мужчины уже заждались.
Катя вернулась обратно, наклонилась к коляске с сыном, улыбнулась и покатила ее к машине.
Оставшись наедине с Яковом, Голди произнесла с неприязнью:
— Сеньора Катя плохая женщина.
— Почему? — удивленно спросил Яков.
— Она плохо отозвалась о вас, дон Яков, говорила с явным неуважением. Можно сделать так, чтобы она больше не приезжала сюда?
— Что она сказала?
— Она сказала ваш Яков, она не сказала дон Яков. Это большое неуважение.