– Степ, ты чего? Степа, прекрати! Что случилось? Кто посмел обидеть моего верного оруженосца? Роман? Он оказался парнем не твоего романа? – догадался Юрий.
Степанида промокнула глаза бумажными салфетками, а затем шумно высморкалась. Она взяла Юру за руку и поведала ему о годах, проведенных в заботах о муже-инвалиде, добавив в конце:
– Только ты не подумай, что я жалуюсь. Так уж легла карта, но вот этот тяжелый быт и постоянные заботы о Романе высосали из меня всю жизненную энергию и силу. Я опустошена и раздавлена. Я стала совсем другая, я иногда сама себя пугаюсь, я разучилась радоваться и больше не верю, что у меня все еще может наладиться.
– Бедная ты моя подруга… – выдохнул Юрий, – если бы я знал, что тебе так плохо, я прилетел бы к тебе с любой точки земли.
– Я не нагружала никого своими проблемами.
– А зря! Для чего же нужны друзья? Эх, если бы я знал! – Юра сдвинул поварской колпак на макушку.
– А ты как?
Он махнул рукой:
– Ой, и помотало меня по всему свету!
– Я знала, что ты не скоро успокоишься, – шмыгнула носом Стеша.
– Кем мне только не пришлось работать – от докера в порту до имиджмейкера начинающей поп-звезды, от разносчика пиццы до вышибалы в ночном клубе. Постепенно я сколотил небольшой капиталец и вложил его в одну торгово-закупочную фирму в Турции, так как в этой стране торговля развита, как нигде. А главное, мне подходит их темперамент, их отношение к деньгам и к жизни в целом. Я понял, что в душе я – турок! – блеснул улыбкой Юрий. – Деньги мои приумножились, и тогда я вложил их в дело…
– И ты открыл ресторан? – продолжила Стеша.
– Я всегда любил поесть, а во Франции я научился многим кулинарным фокусам и даже получил сертификат о прохождении обучения поварскому искусству. Я открыл этот ресторанчик в уютном месте. Я здесь уже два года. Это рекорд для меня, я нигде больше нескольких месяцев не задерживался. Мне тут нравится, я впервые почувствовал, что получаю удовольствие от своей работы. И я собираюсь здесь задержаться, я пустил корни, у меня появились постоянные клиенты, друзья, поставщики…
– А личная жизнь? – поинтересовалась подруга детства.
– Я был женат дважды. От одного брака у меня есть дочь. Я периодически вижусь с ней и ежемесячно высылаю бывшей жене деньги. Она – полька. Сейчас я тоже увлечен, – подмигнул Юрий, – дочкой моего поставщика мяса. Если ее отец узнает, мне конец.
– Ты не изменился, – опустила глаза Стеша.
На поверхности стола, покрытого цветным пластиком, было что-то написано размашистым почерком белым карандашом. Присмотревшись, она поняла, что это не карандаш и не мелок, просто в пластиковом покрытии образовались углубления и бороздки из-за того, что кто-то писал с нажимом на листе бумаги на этом столе. Рассыпавшаяся мелкая соль заполнила эти бороздки и осталась в них после того, как Юрий благополучно смахнул соль со стола на пол.