— А что мужчины? Что произошло с ними?
Рен поднимает покрасневшие глаза. Им снова овладевает страх. И он возвращается в реальность — я вижу это по тому, как выражение на его лице медленно становится сосредоточенным. Меняется его лицо, тело, теперь он может стоять прямо.
— Прости, — говорит он, его голос звучит намного тверже. — Трудный день. Мне нужно домой. Постарайся выполнить какие-нибудь задания по алгебре, окей? Напиши мне, если возникнут вопросы.
— Рен, я…
— Не надо, Айсис. Я все еще… ты выздоравливаешь. И я выздоравливаю. Просто… просто не надо. Не сейчас.
Я отступаю на шаг.
— Хорошо. Доберись домой, пока не стемнело, окей? И не забудь что-нибудь поесть.
Он улыбается.
— Хорошо.
Я наблюдаю из окна, как он выезжает с больничной парковки. Через полчаса пишу ему сообщение:
«СЪЕШЬ ЧТО-НИБУДЬ, БОЛЬШОЙ ТУПИЦА».
Он отвечает мне фотографией сэндвича с запеченным сыром. Этого совсем недостаточно, но для начала сойдет.
Мама приходит после ужина. Я ковыряюсь в модернизированном морском крокодиле/трясущейся заднице Франкенштейна/цыпленке, так что, когда она поднимает пакет с фаст-фудом, я бегу в ее объятья, воображая, что вокруг нас розы.
— Я люблю тебя, — говорю я. — Честно, моя любовь к тебе никогда не была сильнее, чем в данный момент. Ох, ну, не считая того момента, когда ты вытолкнула меня на свет, кричащую и всю покрытую чем-то липким.
Она смеется. Ее длинный плащ до сих пор холодный из-за воздуха снаружи, и руки у нее тоже холодные. Я растираю их своими, чтобы согреть. Она сидит на краешке моей кровати, и мы молча едим картофель фри и гамбургеры, наслаждаясь тишиной. Мы не говорим об утомительной чепухе, пока хорошо не посмеемся раз или два. Сначала обычное состояние должно быть установлено между тьмой и нами. Так получаешь достаточно сил, чтобы столкнуться с ней лицом к лицу.
Я машу желтым уведомлением, который дала мне Мерних. Мамины глаза расширяются, и она вытирает уголок рта салфеткой.
— Как ты его получила?
— Пошантажировала нескольких конгрессменов. Подкупила некоторых наркобаронов. Обычное дело.
— Айсис!
— Мерних дала его мне, как еще? — смеюсь я. — Ты должна расписаться на нем и отдать в регистратуру. Предполагаю, они последний раз сделают компьютерную томографию и снимут повязку.
— Я не позволю тебе уйти, пока они этого не сделают, — строго говорит мама. — Я отдам это им, когда буду уходить. Я удивлена. Мерних сказала, что ты еще неделю не будешь готова к выписке.
— Мне удалось расположить ее к себе своим утонченным шармом и дворцами, полными денег и парней. Ну, по большей части это все из-за парней.