Выйдя из машины, Сторми с протянутой рукой направился к создателю фильма.
– Привет, – сказал он. – Я Сторми Сэлинджер…
– Президент кинопрокатной компании «Монстр», – кивнул Родман. – Знаю.
– Вот Расс дал мне кассету с «Бойней», и, должен сказать, фильм произвел на меня большое впечатление.
Родман прищурился, спасаясь от яркого солнца.
– Спасибо.
– Сценарий написал ты? – спросил Сторми.
– Я написал сценарий, я был режиссером, – с гордостью промолвил Родман.
– Кто предложил тебе идею фильма?
Парень нахмурился.
– Она пришла ко мне во сне.
Во сне.
Сторми постарался сохранить лицо бесстрастным.
– Я подумал, на фильм тебя вдохновило… – он обвел рукой вокруг, – …все, что здесь происходит.
– Вы шутите? Первоначальный вариант сценария я набросал еще два года назад. Мне потребовался целый год, чтобы снять фильм.
Два года. Это было еще более тревожно. Сторми не мог избавиться от мысли, что фильм был снят специально для него, что какая-то неведомая сила вдохновила этого парня, зная наперед, что тот снимет этот фильм, его друг передаст кассету своему другу, а этот человек будет работать в фирме Сторми и покажет ему видео. Это был необычайно сложный план, спрятанный под чередой якобы случайных совпадений, и Сторми поймал себя на том, что уже один только масштаб всего этого, запутанные, тесно переплетенные связи вселяют в него страх.
Он не знал, то ли его запугивают, то ли просто предостерегают, однако мысль о том, что этот парень – лишь посланник, его фильм – сообщение, и все это предназначается для него и лишь для него одного, прочно засела у него в сознании.
Сторми облизнул пересохшие губы.
– Где находится этот дом? – спросил он.
– Спецэффекты, – ответил создатель фильма. – Это модель. Я сделал ее на основе дома из своего сна.
– Насколько близко фильм соответствует твоему сну? – обливаясь потом, спросил Сторми.
– Я полагал, вы хотите заняться прокатом моего фильма.
– Уважь меня, – не отставал от него Сторми. – Насколько близко?
– Они практически одинаковые.
– А было ли в твоем сне нечто такое, что ты не вставил в фильм? Какие-либо дополнительные образы, которые ты вырезал, чтобы они не мешали развитию сюжета?
– Какому развитию сюжета?
– Ты ничего не вырезал?
– Ничего.
Сторми продолжал расспрашивать Родмана, но тот ничего не мог ответить, и Сторми понял, что смысл послания он должен получить из фильма, и только из фильма.
– Ты видел мертвецов? – спросил он напоследок.
– А кто их не видел? – презрительно фыркнул Родман.
– Что это означает?
– Понятия не имею.
На том они расстались. Сторми по-прежнему пребывал в полном тумане, как и до приезда сюда. Его переполняли страх и отчаяние. Он намеревался просмотреть еще раз видеокассету, однако у него возникло ощущение, что ему надлежит сделать что-то другое. Быть может, он должен вернуться в театр? Взять ключи в агентстве недвижимости и снова заглянуть в туалет?