Окна снова появились.
Это было первым, что он заметил.
Однако мир за ними остался затуманенным и безликим. И хотя, когда Сторми попробовал открыть входную дверь Дома, она поддалась, он побоялся выходить в непроглядный мрак за нею.
Закрыв дверь, Сторми окинул взглядом прихожую и коридор.
– Дэниел! – окликнул он. – Дэниел!
Ответа не последовало.
– Нортон!.. Лори!.. Марк!..
Его голос умер в тяжелом, гнетущем воздухе, не оставив после себя эха, и в Доме не прозвучало ни одного ответного звука.
Странно. Сторми готов был поклясться, что вернулся обратно в тот самый Дом, в котором находился вместе со своими собратьями по несчастью. Определенно, внешне все говорило об этом. Однако сейчас, похоже, он находился здесь совершенно один, и у него мелькнула мысль, не застряли ли остальные где-нибудь в другом месте. Возможно, в собственном прошлом, каждый в своем.
А может быть, они убиты…
Сторми хотелось надеяться на то, что это не так.
Он прошел в обеденный зал, а оттуда на кухню. В буфете лежала пачка крекеров, он достал из нее горсть, только сейчас почувствовав, как же сильно проголодался. У него было такое ощущение, словно он пробежал марафон или несколько часов занимался в тренажерном зале. Полностью выжатый, обессиленный, он должен был во что бы то ни стало подкрепиться. Поискав в других шкафах и в холодильнике, Сторми обнаружил всего две вещи.
Банку с фруктовым ассорти.
И кусок сыра чеддер.
Сторми не притронулся ни к тому, ни к другому, оставив все соответственно в шкафу и в холодильнике.
Несколько успокоившись, он расправился с крекерами и налил стакан воды.
И что дальше?
Не вызывало сомнений, что он совершил какое-то действие, чего-то добился. Его переместили в дом его детства с какой-то целью, и хотя цель эта до сих пор оставалась неясной, то обстоятельство, что он вернулся, возвратился назад, означало, что он выполнил требуемое.
Однако смысл всего этого по-прежнему оставался неясен, и даже предположения были туманными. Как может вмешательство в собственное прошлое повлиять на Дома и эту границу, которая якобы защищает – что? Обычную вселенную от сверхъестественных сил?
Именно в это смешение глобального и личного Сторми никак не мог поверить. Он никогда не принимал христианское понятие о том, что Господь Бог не будет обращать внимания на войны, убийства и жестокость, однако вступится за домохозяйку, столкнувшуюся с проблемами в семейной жизни. Ему это всегда казалось абсурдным и несостоятельным. В высшей степени нелогичным, выражаясь словами великого мистера Спока[23]