– Что ж, а моя работа в качестве пограничного стража закончена. С меня довольно этого дерьма!
– Если у меня получится, я тоже ухожу, – сочувственно улыбнулась Лори. – Я и так уже достаточно пожила в этом Доме. И у меня нет желания оставаться в нем до конца жизни. – Она посмотрела на Нортона. – Вас я понимаю. – Она перевела взгляд на Марка. – Но ты еще совсем молод. У тебя впереди вся жизнь. Неужели ты не хочешь ею распорядиться?
– Именно это я и собираюсь сделать.
Они помолчали.
– Что ж, – сказала Лори, – по крайней мере, вы теперь не будете навечно заперты внутри. Наверное, это будет больше похоже на то, как было в детстве. Вы сможете выходить на улицу, ездить в город, когда пожелаете. Просто это будет… ваш дом.
– Точно, – согласился Марк.
Снова наступило молчание. Сторми откашлялся. Наверное, это было невежливо, но у него не было ни малейшего желания задерживаться здесь хотя бы еще на секунду. Для него это маленькое приключение закончилось, и пришла пора уносить отсюда ноги, возвращаться к настоящей жизни. Пусть другие остаются здесь, уходят, делают все, что заблагорассудится, но лично он хочет убраться из этого долбаного Дома куда подальше и как можно быстрее.
– Было очень здорово, – сказал Сторми. – Но меня ждут важные дела.
– Видео? – улыбнулась Лори.
– В самую точку.
– Подожди, – сказала она. – Я с тобой.
Все четверо прошли в прихожую и смущенно остановились перед дверью. Что им полагается сделать – обняться, пожать друг другу руки, расплакаться? Ничего этого Сторми не хотел. Как ни странно, он чувствовал себя ближе к этим людям, когда они только встретились, чем сейчас, и прежде чем кто-либо успел сделать какой-нибудь лживый прощальный жест, он открыл дверь. Ему в глаза ударило солнце, белое и жаркое, своей ослепительной яркостью заслонив окружающий мир.
– Пока! – бросил Сторми.
Помахав рукой на прощание, он шагнул в дверь…
…и оказался на крыльце, один. Напротив выпотрошенное пожаром здание. У тротуара перед Домом, там, где он ее оставил, стояла взятая напрокат машина.
Он находился в Чикаго.
Сторми оглянулся, но в прихожей Дома никого не было. Только грязный пыльный пол, по которому, похоже, не ступали уже много лет. Единственными следами были отпечатки ног самого Сторми.
Чувствуя холодную дрожь, он поспешно сбежал с крыльца. У него на руках выступили мурашки, волосы на затылке стояли дыбом. Сторми направился к машине, стремясь как можно быстрее отойти от Дома подальше. Он до сих пор не понимал, где находился тот Дом, в котором он встретился со своими собратьями по несчастью, но на самом деле ему было все равно, он не хотел это узнавать.