Алекс стал оплачивать ее счета, и это казалось лишь естественным продолжением его превосходства, окрашивающего то время, которое они проводили вместе, частью запутанной игры в господство и подчинение с ее сложными правилами – игры, которая была лишь прелюдией к главному в их отношениях. Кейт делала вид, что ей все равно, изображала безразличие и беспечность, как будто так и надо. А когда Алекс вручил ей кредитную карту, на которой было написано ее имя, она, казалось, едва соблаговолила обратить на это внимание.
– Держи, – сказал он, передавая ей кредитку через стол, когда, как всегда после соития, они ужинали в своем любимом китайском ресторанчике.
Они сидели в обитой довольно потертым красным бархатом кабинке в самом дальнем углу заведения. Стол был заставлен блюдами с остатками обглоданных ребрышек, креветок в кисло-сладком соусе, кусками черной говядины и горами сингапурской лапши, обильно политой маслом. Счет давно уже принесли, и он сиротливо лежал на черном пластмассовом подносике. Близилась полночь. Кроме них, в ресторанчике никого не осталось. Парадный вход был уже закрыт. Кухонные работники, попивая пиво, резались в карты за соседним столиком, громко смеялись и ругались по-китайски.
А им все не хотелось уходить.
Оба они всякий раз торопились на встречу. Расставались без всякой охоты. И лишь беседы их были холодны и бесстрастны.
Увидев кредитку, Кейт вскинула брови.
– Ты что, хочешь меня купить? – спросила она и с треском разломила печенье с сюрпризом.
– А разве в этом есть необходимость?
– Нет, – улыбнулась она. – Для тебя все бесплатно.
Кейт развернула лежавшую внутри печенья бумажку и прочитала: «Остерегайтесь вероломных друзей». Скатала ее и выбросила в пепельницу.
– Не знаю, зачем ты это придумал.
– Хочу знать, что ты ни в чем не нуждаешься.
– Так знай, что пользоваться ею я все равно не стану.
Алекс пожал плечами:
– Как хочешь.
Но Кейт все-таки воспользовалась кредиткой.
Через несколько недель после того памятного вечера она гуляла по городу и случайно проходила мимо магазина Кристиана Диора. И вдруг заметила в витрине свободного покроя платье из прозрачного шифона бледно-графитового цвета. И в тот же вечер оно уже валялось бесформенной тряпкой на полу его спальни.
Их отношения были непрерывным перетягиванием каната, постоянной борьбой с переменным успехом.
Это была любовь… Разве нет? У Кейт совсем не имелось амбиций, в отличие от покойной Джулии. Она была по сравнению с ней совсем девчонка. Глупая, это да, несколько взбалмошная и безалаберная, но отнюдь не жестокая. В конечном счете она ведь не совершала таких безжалостных проступков, которые разбили Джеку жизнь. Разве нет?