– Так это и называется храп.
– Да нет, у меня просто дыхание такое… выразительное.
– Ну, я же говорю – храп.
Кейт улыбнулась, в теплом свете одинокой настольной лампы черты лица ее казались очень мягкими.
– Вы совсем не романтик, мистер Коутс.
– А что значит, по-вашему, быть романтиком?
– Любить все романтическое.
Он подпер подбородок ладонью:
– И вы это ищете в человеке?
– Да, а все остальное не столь важно. Обожаю, когда мне лапшу на уши вешают.
– Какой цинизм!
– Циник – это испорченный романтик. Но от романтизма ему все равно до конца жизни не исцелиться.
– Ну так просветите меня, серого и необразованного. Чего еще хотят романтики? Помимо того, чтобы им вешали лапшу на уши, конечно.
– Я полагаю, – вздохнула Кейт, лениво потягиваясь, – в глубине души все мы хотим верить, что в мире существует некая красота и справедливость, нечто возвышенное и прекрасное, по накалу соразмерное с любовью.
– И храп не вписывается в эту прекрасную картину.
– Да уж, совершенно не вписывается.
– Жаль, ей-богу, жаль. Ваше, как вы говорите, выразительное дыхание показалось мне очень милым.
– Правда?
– Ну да, – подтвердил Джек. – Кроме того, слушая его, я в любую минуту знал, где вы находитесь.
– Вот видите! Где же тут романтика?
Он пожал плечами:
– Зато тут есть голая правда. Вы что, так и не научились принимать действительность, как она есть?
– Нет. Действительность слишком вульгарна и криклива, а вечный шум действует мне на нервы.
– Как духовой оркестр?
– Точно. Кстати, который час?
– Десятый.
– Да что вы! А где Рейчел?
– Давно ушла. Думаю, она не знала, что вы придете.
– В общем-то, я и сама этого не знала, так что ничего страшного.
– Я отвезу вас домой, – сказал Джек, вставая и потирая затекшую шею.
– Это вовсе не обязательно.
– Нет, обязательно. – Он собрал на столе бумаги, выключил компьютер и, стараясь говорить как можно более равнодушно, поинтересовался: – Чем вы занимались весь день?
– Да так, ничем особенным.
– Ходили по магазинам?
– Нет, посетила Национальную портретную галерею. Проводила небольшое исследование.
– Исследование? Это интересно! И какое же?
– Выясняла кое-что о сестрах Блайт. И, между прочим, обнаружила там удивительные фотографии.
– Вы что, собираетесь писать их портреты?
– Нет, просто любопытно стало, особенно после того, как я побывала в Эндслее. Вам не кажется, что Ирэн и Дайана были очаровательны?
Джек покачал головой:
– Нет, не кажется.
– Но они такие красавицы, а уж до чего стильные!
– Возможно, но они ничего не сделали в жизни. Быть красавицей – это еще не занятие.
– Да бросьте занудствовать, просто уши вянут. Впрочем, вам не понять. Вы ведь не женщина.