- Почему же он не с нами?
- Катерина задумалась, помолчала.
- Не один он был... С бабой, семьей большой... Да и без глаза... Цыган. Как такого в деревню нашу тащить? Да и он не захотел.
- Когда его встречу - убью.
- Катерина вздрогнула.
- Так нельзя про людей говорить, особливо про батьку.
Он насупился, схватил топорище и швырнул в стену.
- Я бы его, цыгана, вот так, вот так. Не называли бы меня байстрюком.
- Да опомнись ты. Мать я твоя, дом у тебя есть, веска, люди наши...
- Сволочи они все.
- Не слушаешь ты меня, сынок. Не знаю, как и объяснить тебе все.
- Да ладно, ну дурень я, ну отпетый дурень.
- Не надо так, поберегись ты, чума над тобой летает. Я сон видела: чума прямо над головой.
- А ты не боись, мать. Только я доберусь до них, уж доберусь.
"Курощуп"
Из воспоминаний С., соседа А.Г. Лукашенко:
"Деревня наша небольшая. Вся на виду. Мы его байстрюком не называли. Иногда за глаза, бывало, а так ни за что. Да не один он был таким. Придурковатый - это было. Особенно по малолетству. Рожала его Катька тяжело, отхаживала долго. Зато когда поднялся на ноги - черненький, вертлявый, чистый цыганенок, - настрадалась от него, на две жизни хватит. Злым рос, уж неизвестно отчего. Бывало, повадится в чужой сад - не отобьешься. Столько шкоды наробит... Сейчас он Президент, самый честный, говорить научился, а тогда? Всякое было... И кошку без причины придавит, и поленницу дров разнесет, особливо у того, кого невзлюбит. Не любили его в деревне, хотя и прощали его выкрутасы - безотцовщина. Были ли у него деревенские прозвы? Ну как без них. Звали курощупом, пока в школу не пошел. Блажь имел, любил курей щупать. Засунет свой неокрепший палец в задницу и, обнаружив там яичко, орет на всю улицу, мамку зовет. А как в школу пошел, Катька нарадоваться не могла - учился старательно. Пел, стихи про любовь рассказывал, активистом был. Как водится, любил шепнуть о непорядках в классе кому надо. Били его за это, да не шибко - свой и добра желает. У себя - ни кола, ни двора. Забор только недавно поставили, а порядка в чужом доме хотел. Вишъ, как все пошло, куда его дорожка вывела - в Президенты... Раньше работу в деревне бросали, когда наш "Будулай" выступал, бабы млели: крепкий, красивый мужик, артист, словом. Вот только палец с детства растопыренный выдает. По нему мы в нем своего признаем. Теперь шороху поубавилось. Успокоились. Привыкли, что ли. В деревне говорят - трепло наш Сашка. Проку от него, как от коровы яловки в голодный год. Вот рассказал вам, а сам думаю, что как признает меня Сашка. Со света сживет. Мстительный очень. Ничего не прощает".