– Но ведь ты так их любил! – расстроенно воскликнула Эмма. Неужели у нее совсем ничего не получилось?
На лице Дерика возникло выражение сочувствия, смешанного с веселостью.
– Может, я так любил их потому, что они были ворованными? Угощение, добытое нечестным путем, всегда кажется вкуснее. – Выражение лица Дерика свидетельствовало о том, что он говорит все это, дабы пощадить чувства Эммы.
– Они должны были получиться идеальными. Ведь я в точности следовала рецепту. – Эмма потянула руку. – Дай мне. – Она поднесла пирожок ко рту и откусила большой кусок.
– Фуууу! – Эмма поперхнулась и даже не сделала попытки проглотить то, что находилось во рту. Вместо этого она отвернулась к корзинке и достала оттуда полотенце, чтобы незаметно выплюнуть отвратительный десерт. – Должно быть, я перепутала сахар с солью.
Тут Дерик перестал сдерживаться и расхохотался, спугнув белогрудую оляпку, сидевшую на камне посреди ручья, которая теперь с негодующим писком улетала прочь.
– Что? На кухне я совсем новичок. Кроме того, они выглядели так похоже, – пыталась защищаться Эмма.
– О Эмма. Если бы ты сейчас видела свое лицо. Ты что – даже их не попробовала?
Эмма сморщила нос и села на пятки.
– В этом не было необходимости. Я взвесила каждый ингредиент по два раза для верности. Это ведь как подставлять числа в уравнение. Ведь рано или поздно они идеально в него вписываются.
– О да, – протянул Дерик, вставая на колени и протягивая руку к бутылке с вином. – Идеально ужасно. – Смех Дерика постепенно стих, но Эмма видела, как подрагивает его грудь.
И она, не удержавшись, разделила его веселье. Настолько оно было… заразительным. Эмма никогда не умела смеяться над собой, но и бранить себя она не могла, когда Дерик так на нее смотрел. И все же она попыталась.
– Наверное, я испортила тебе день, да?
Дерик сел на пятки, как и Эмма, и теперь смотрел на нее. В одной руке он все еще держал бутылку вина, а вот другую он протянул, чтобы обхватить щеку Эммы. И девушка прильнула к его ладони. Просто не смогла удержаться.
– Нет, Эмма, – прошептал Дерик, который вдруг посерьезнел и смягчился. – Ты сделала его чудесным.
Громкое урчание в животе Эммы спасло Дерика. Эмма же покраснела, точно ягода калины, наверняка проклиная собственный желудок за столь несвоевременное вмешательство. Однако для Дерика это обернулось настоящей удачей.
Он едва не поцеловал Эмму. Снова. Он был близок к этому чуть раньше, охваченный проклятой ностальгией, однако Эмма отвернулась. Только вот на этот раз она не собиралась отворачиваться, и Дерик был уверен, что не сможет остановиться.