– Я ничего не хочу! Что ты понимаешь? Я потеряла ребенка, мне казалось – я ничего уже не хочу. А появился Лев, и я стала ощущать себя живой. Алексей здесь ни при чем.
Эмили смотрела на нее со страхом. Ася вздохнула:
– Эмили, не надо так переживать. Я сама все понимаю. Я завтра поговорю со Львом и положу конец этим встречам.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Эмили недоверчиво покачала головой.
На другой день Ася возвращалась домой, и сердце ее то замирало, то принималось гулко колотиться. Издалека она увидела одинокую фигуру среди тополей.
Она приблизилась, намереваясь сказать то, что обещала Эмили. Лев взял ее за руку, и… она все забыла. Он вел ее к каким-то ветхим строениям на краю хлопкового поля. Они зашли в заброшенную саманную хижину. Она ничего не успела сказать – его губы помешали. Губы, руки – она была в плену. Его руки делали с ней что хотели. Она уже не понимала, где кончается она сама и начинается он. Они упали на солому, ее шляпа от солнца слетела и покатилась в угол.
Потом лежали и смотрели в пустую глазницу окна, где помещался крошечный клочок неба.
«Что я делаю? Что я делаю? Как я могу…» – плавали обрывки мыслей.
Лев первым нарушил молчание.
– Мы уедем, – сказал он. – Мы уедем за границу, все будет хорошо. Я все подготовил.
– Ты с ума сошел. Я не сделаю этого.
– Не перебивай. Мы любим друг друга. Мы должны быть вместе. Я нашел проводника. Здесь есть тропинки в горах, местные знают. Мы уйдем через Афганистан. Доберемся до Европы, я буду работать. Это здесь архитектура в загоне, а там… Мы поедем в Австрию, я покажу тебе настоящий замок Фюрстенбергов. Мы купим небольшой домик где-нибудь на берегу Дуная или Рейна и забудем кошмар этой жизни. Ты слышишь меня?
– Слышу.
– Завтра к ночи, в десять, я буду ждать тебя здесь. Возьми только самое необходимое.
– Нет! Я не приду.
– Посмотри на меня.
Ася посмотрела ему в глаза. В них плавился янтарь. Она чувствовала себя бессильной перед этим взглядом. Он завораживал ее.
– Ты придешь. Я буду ждать.
Ася не помнила, как оказалась дома. Она невпопад отвечала на вопросы домашних, не замечала тревожных взглядов Эмили и вопросительных – мужа. Она то принималась много говорить, то надолго замолкала, глядя куда-то в одну точку. Вечером на террасе она вдруг согласилась спеть. Алексей принес гитару. Ася оглядела террасу горящим взглядом и запела:
Я все еще его, безумная, люблю.
При имени его душа моя трепещет,
Тоска по-прежнему сжимает грудь мою,
И взор горящею слезою блещет…
Я все еще его, безумная, люблю!
Как только она окончила романс, Эмили вскочила и прошлась по террасе.