Андрей не стал жаловаться на Маринину неадекватность (хотя он и жаловался на это впоследствии, отвязываться он не собирался), а начал читать список:
— Вот это вот как читается? — Каллиграфией Марина не владела.
— Иди к… учителю русского, попроси почитать вслух, а потом еще значение спроси! Узнаешь о себе много нового.
Листка было явно мало, поэтому к концу урока Марина все еще писала, а класс передавал друг другу листки, фотографировал на телефоны и ржал.
— В Сеть вывешу! — пообещал Андрей.
— Ссылку не забудь кинуть! — попросила Марина.
Андрей пообещал, но ни через два дня, ни через неделю ссылки не было, хотя Андрей уверял, что все выложил и там уже несколько десятков комментариев. Марина нашла его страницу Вконтакте и стала писать напоминания, щедро сдобряя их эпитетами, метафорами и олицетворениями. В ответ она получила: запрос на добавление в друзья (приняла), кучу писем с извинениями и обещаниями завтра скинуть (обматерила в ответ) и ответы «в ее стиле» (посмеялась над убогостью языка). Наконец через неделю Андрей признал, что ссылки никакой нету, и он все выдумал. В ответ получил похвалу за честность и высказывание в адрес «людей, которые всегда выставляют себя тем, кем не являются», эгоистов, безликих представителей общества и прочее-подобное. Начался грандиозный мировоззренческий конфликт, в ходе которого оба поняли, что интересы у них разные, НО общение прекращать никто не собирается. Потом Марина начала тренировать Андрея в использовании «ее языка», потом она об этом пожалела (когда «ученик» стал изъясняться исключительно языком из списка), потом у них как-то неожиданно началась обычная переписка: с обсуждением школы, музыки и планов на будущее. Марина не упускала случая полить Андрея грязью, но уже ловила себя на том, что ждет, когда под его именем появится слово «онлайн».
Следующая стадия — Андрей начал ей сниться. Просто так, в ничего не значащих ситуациях, но факт оставался фактом. Марина влюбилась, как девочка (хотя кем она еще была?), это она довольно скоро начала понимать. Что странно, отсутствовало желание защищать человека от нападок остальных, Марина не считала Андрея идеальным, и порой даже задавалась вопросом: «А любовь ли это?» Ответить было некому, а мозг заклинивало все сильнее и сильнее.
Андрей ничего не замечал. У них было «просто общение», хотя класс и поглядывал иногда странно. Марине хотелось сказать ему правду, просто чтобы самой разобраться в этом, но духу не хватало. «Не при всех же, — думала она в школе. Дома она думала: — Как-то странно звучат эти три слова на фоне нашей обычной переписки. И ржать начнет, гад».