– Это называется «направленный фугас», – показал Бочкин два места, где Штыков с Плетневым копали ямы. – Яма роется под углом меньше сорока пяти градусов в направлении предполагаемого появления противника. Закладывается взрывчатка, а в качестве поражающих элементов, которых у нас нет, мы используем крупный щебень с железнодорожного полотна. Такие фугасы нарисованы во всех наставлениях для молодых лейтенантов как самый простой способ минирования местности. Взрыв, и три десятка килограммов щебня со скоростью пули вылетают навстречу бандитам. Я представляю, что будет с вездеходом или дрезиной после этого.
– Страшная игрушка, – поежился Гуров. – Учтите, что взрывать только в самом крайнем случае, когда для охотников будет стоять вопрос жизни или смерти.
– Капитан – мужик опытный, – серьезно сказал Бочкин, – у него выдержка есть. Он сумеет не довести дело до кровопролития. Кроме того, я ему сделал несколько зарядов, предназначенных для бросков. Короткие шнуры на несколько секунд, а заряд как у ручной гранаты «Ф-1» – 60 граммов тротила. Правда, чтобы он ее далеко метнуть смог, пришлось ее утяжелять хотя бы до 500 граммов головками от молотков из слесарной мастерской. Изоляционной лентой прикрутили.
– Боровиков! – позвал Гуров капитана.
Молодцеватый и даже как-то помолодевший охотник подошел к нему. Его правая рука откровенно дернулась, но старик удержался и не отдал честь. Однако привычка, подумал Гуров с удовольствием.
– Слушаю вас!
– Боровиков, вы понимаете, что ваша основная задача – оборона только в случае открытого нападения бандитов. До этого вы должны их сдерживать предупреждением голосом, выстрелами в воздух. Вы должны использовать все меры для избежания кровопролития. Вы это понимаете?
– Так точно, – привычно ответил старик. – Наше дело – задержать их, принудить отказаться от преступных намерений. Не стрелять, даже если они станут уходить.
– Вот это вы хорошо отметили, – похвалил Лев. – Если они откажутся от преступных действий и уедут, их задерживать нельзя и вслед стрелять нельзя. Единственная причина открывать огонь на поражение – активная стрельба в вашем направлении и откровенная попытка напасть на вас, если это проявится в намеренном сокращении расстояния.
– Любите вы разговаривать казенным языком, – рассмеялся охотник. – Скажите проще – если они нападут. И если они пойдут в атаку при поддержке автоматного огня, я имею право остановить их взрывом фугаса. Так я буду защищать жизнь и здоровье своих односельчан. Так?
– Так, – вздохнул Гуров.
Он уже предвидел, сколько будет проблем с этими фугасами и другими направленными взрывами, когда все закончится и проверкой займется прокуратура. Доказывать будет очень сложно, что была такая необходимость взрывать, что угроза была не мнимая, а реальная. Ведь адвокаты этих утырков станут доказывать, что «хорошие мальчики» хотели только напугать, с их стороны это лишь хулиганство, не более. Ладно, успокаивал себя сыщик. Дожить бы до этого времени, а уж там разберемся.