Кое-как успокоив его, Николай Павлович все же спустился к воде. Пес все это время дрожал от возбуждения и лаял не переставая. Причина такого поведения стала ясна Николаю Павловичу, едва он увидел торчащие из воды носки коричневых женских сапог, а затем и всколыхнувшееся от резкого порыва ветра тело, одетое в синее пальто.
То, что девушка мертва, он понял сразу. Первым делом шевельнулась грешная мысль убраться отсюда поскорее подобру-поздорову, пока никто его не видел. Все равно бедняжке уже ничем не поможешь. Однако воспитанный по законам ставшей уже далекой и почти нереальной советской действительности, Николай Павлович пересилил свое малодушие и решительно набрал на сотовом две цифры – «ноль-два», а затем, подавив вздох, стал дожидаться приезда полиции.
Полиция приехала минут через сорок, когда у Николая Павловича от сырого воздуха и близости пруда уже закоченели ноги и руки. Потом еще что-то обсуждали, потом решали, кому и как вытягивать девушку из воды… Словом, почти три часа проторчал он тут вместе с Лордом.
– Подождите еще минутку, – бросил ему Метелицын, поймавший хмурый взгляд Николая Павловича. – Скоро отпустим.
– Первым осмотришь? – обратился к нему судмедэксперт.
– А может, ты? По горячим следам? – отозвался майор.
– Я не спешу, и она тоже, думаю, не торопится, – усмехнулся Волгин и снисходительно пояснил: – Она все равно не меньше двух дней в воде пробыла, так что так называемые горячие следы давно остыли. Поэтому я уж не торопясь, с чувством, как говорится, с толком.
– Да уж, без толка лучше и не начинать, – кивнул Метелицын и приступил к осмотру.
Собственно, осматривать оказалось особо нечего. Протокол составили довольно быстро: девушка, на вид двадцати – двадцати пяти лет, одета в демисезонное пальто синего цвета и демисезонные сапожки коричневого цвета. Карманы пустые, на теле видимых ран и повреждений нет. Это стало понятно после того, как Метелицын расстегнул пальто девушки и с помощью сержанта Панова не без труда стащил мокрую одежду.
– Ни-че-го, – констатировал Метелицын, рассматривая тело. – Ни татуировок, ни даже родинок приметных. – Он вздохнул. – Как же мы тебя, милая, идентифицировать будем?
– Я вот думаю, товарищ майор, может быть, у нее сумка с собой была? – послышался голос сзади.
Метелицын обернулся. К ним подходил сержант Панов. Он уже переобулся в кроссовки, снял мокрые брюки, и теперь стоял, завернувшись в клетчатый плед, намотав его на нижнюю часть тела. Из-под пледа торчали худые, почти безволосые ноги.
– Ты прямо как солдат шотландской армии, – окинув его взглядом, оценил Волгин и язвительно добавил: – Потерпевшей сокрушительное поражение.