– В общем, и тут ты ничего толком не выяснил, – констатировал Гуров.
– Ну, как вам сказать. Выводы вполне определенные. Оба за ней ухлестывают, а предпочтение она отдает Захарову. Но это не ее слова, это мои выводы. Они оба не хотят, чтобы Павел пострадал. Вот примерно так.
– Ладно. Давай, Володя, спать, а завтра с утра со свежей головой начнем допрашивать Бочкина. Может, за ночь он немного одумается.
Бочкин сидел на лежанке, свесив ноги и облокотившись спиной о стену камеры. Гуров, предъявив служебное удостоверение, представился ему, но Бочкин на него даже не посмотрел. Его глаза скользили по стенам, по прутьям решетки, по полу кабинета. Видно было, что парень о чем-то лихорадочно думает, но лицо его оставалось непроницаемым. Он даже не был зол или раздражен. Вчера поздно вечером, когда Чебриков его сюда запирал, эмоций из Павла лезло на порядок больше.
– Итак, – снова заговорил Гуров, – вопрос первый и очень важный. Зачем ты сюда приехал?
– Почему я не могу сюда приехать? Тут моя родина, я тут родился, вырос. Отсюда ушел в армию, здесь работал в карьере. Знаете, половина жизни, если не больше, у меня прошла здесь.
– Но тебя тут никто не ждал.
– Что это вы так решительно? – усмехнулся Бочкин. – А может, и ждал.
– Кто?
– А что мы вообще обсуждаем, а? – наконец проявил раздражение Бочкин. – Вы меня в чем обвиняете? В том, что я приехал именно для того, чтобы проломить голову своему бывшему однокласснику Захарову?
– Тебя почему в карьер взяли подрывником? Ты прошел обучение?
– Прошел. Только не обучение, а переподготовку. Я в армии был сапером. Только вы чего мне зубы заговариваете? Хотите привлечь за Игоря Захарова, привлекайте, чего вы все вокруг да около ходите? Я вообще вас перестал понимать.
– Паша, со склада карьера произошла кража большого количества взрывчатки.
– Чего? – уставился на сыщика непонимающим взглядом Бочкин. – На складе была взрывчатка? До сих пор? Бред!
– Нет, не до сих пор, – терпеливо ответил Гуров. – Ее украли еще тогда, когда закрывался карьер. По документам она была уничтожена, на самом деле ее украли.
– Я вам тут не помощник. Меня в то время здесь уже не было.
– У кого был интерес к взрывчатке, когда ты тут работал?
– Слушайте, вы понимаете, о чем меня спрашиваете? – вспылил Бочкин. – Чтобы я спустя столько лет начал фантазировать на тему, что сказал дядя Вася, что ответил дядя Петя, и что это могло означать, и кого из них я больше подозреваю? И чтобы людей, спокойно проживших столько лет, которые, может, и отношения-то к этому не имели, вы вдруг начали таскать, допрашивать, подозревать? Не буду и вам ни про кого и ничего говорить. Разбирайтесь сами.