– Чем он тебя ударил? – спросил Лев, наклоняясь к участковому.
– Табуреткой. Вон лежит… Я форточку вчера чинил, вставал на нее ногами, а то с земли не достать, и не успел занести в дом, что-то меня отвлекло. Я ее и поставил в сенях сбоку к стеночке.
Гуров сразу вспомнил один характерный звук, который раздался отсюда в самом начале. Неизвестный в темноте задел эту табуретку ногой. Жаль, что Чебриков тут пустое ведро не оставил! Надо будет посоветовать ему. Самое надежное средство от воров в ночное время.
– Ты как? Не тошнит?
– Да нет, Лев Иванович. Если вы про сотрясение мозга, то все нормально. Я немного руку успел подставить и отстраниться. Нет, нормально все. А вот шишарик завтра будет приличный.
– Шишарик мы с тобой переживем. У тебя ключ в кармане? Давай, запирай дверь на замок, и пошли в дом. Улики собирать нам бесполезно, у нас криминалистической лаборатории под руками нет. И замок не обследуешь, и пальчики не снимешь.
– Э-э! – раздалось изнутри. – Что у вас там происходит?
– Спи спокойно, Бочкин, – ответил Гуров через дверь. – Это участковый ночью обход делал и свалился со ступеней. Голову вон себе расшиб.
– Ему полезно, – съязвил Бочкин. – Я уж думал, что воры лезут протоколы ваши воровать…
– Пошел ты, – проворчал Чебриков, вставляя в дужки замок и запирая его своим ключом. – Тоже мне… узник совести.
– Тихо, тихо, – осадил его Гуров. – Пошли в дом. А заодно давай подумаем, кто и зачем пытался попасть к тебе в офис тайком и ночью.
В доме Чебриков намочил тряпку, приложил ее к ушибленному месту и уселся на кровать, облокотившись спиной о стену.
– Вообще я ума не приложу, кому и зачем все это было нужно, – сказал он, морщась и поглядывая на Гурова. – Может, Бочкина освободить хотели?
– Самое интересное, что у нас с тобой нет доказательств, что лезли дружки Бочкина. Вполне могли пытаться забраться в твой офис и совершенно другие люди.
– А что у меня там красть? Пистолет всегда со мной. Ружья у меня нет, да и все знают, что даже ружейного сейфа нет. Что я там, деньги держу в кабинете?
– Что бы ни было, Володя, а нам завтра уходить отсюда вдвоем надолго нельзя.
– Мне остаться? Вы пойдете с Захаровым?
– А как твоя голова?
– Нормально, я вполне годен к любым нагрузкам, – поморщился Чебриков.
– Тогда поступим так, Володя. Поскольку в поселке уже многие знают, что я полковник полиции из Москвы, то и до преступников это могло дойти. Они понимают, что я очень опасен для их дела. Ты уж извини, но тебя они вряд ли будут принимать всерьез. Ты молод, неопытен.
– Я понимаю, Лев Иванович, чего уж там. Вы правы.