От вида этого кресла решимость Рустама сразу ухнула куда-то в центр Земли, в магму, да там и сгорела.
Кресло было хирургическое, с ремнями. Рядом, как в старых фильмах о фашистах, столик с инструментами.
Здесь к тем двоим русским, которые сопровождали его в фургоне, присоединился невысокий, немножко сутулый человек с тщательно зализанными на пробор жиденькими волосенками. Рустам скривился. Даже в своем незавидном положении он не мог скрыть презрения к таким вот червякам, которых можно навсегда задавить одним взглядом. В них нет ничего от настоящих мужчин, кроме привычки носить брюки.
— Рустам, — произнес «буйвол» — он же руководитель операции, оперативник «Пирамиды» Русич, он же бывший капитан ВДВ Влад Абросимов. — Я буду говорить коротко и доходчиво. Выбор остается за тобой, но он невелик. Первый вариант — ты сотрудничаешь с нами, помогаешь нам разрешить проблему. За это мы оставляем тебе жизнь…
— Можешь хоть сейчас меня убить, — сквозь зубы процедил Рустам.
— Это второй вариант. Ты отказываешься от сотрудничества. Тогда Эскулап, — он кивнул на «червяка», который вежливо улыбнулся, будто его представили на светском рауте, — с помощью нехитрых инструментов и хитрых психотропных веществ — слыхал, небось, о таких — выдавливает из тебя по капле все. И ты умираешь. В мучениях…
Глаза чеченца полыхали ненавистью и упрямством.
— Я тебя понимаю. Ты боишься не за себя, а за своих близких… Поэтому учти, что вместе с тобой сегодня же в могилу ты потащишь сестру и отца, которые живут в Подольске.
Рустам дернулся, изрыгая нечто нечленораздельное, но ремни крепко удерживали его. Это было нечестно! Русские так не могут!
— У нас специфическая организация, — продолжил Влад. — Ее авторитет основан на том, что мы всегда держим обещания… Мы зачистим всех твоих родственников, которых только найдем. И ты с ними свидишься в мусульманском аду. В рай тебе не попасть. Тебя скормят свиньям, а косточки похоронят в свиной шкуре…
— Ты… Ты грязная скотина… Я на руку намотаю твои кишки, собака…
— Эмоционально, но не убедительно… Даю тебе три минуты на раздумье. — Влад посмотрел на часы. — Потом отдам тебя в руки Эскулапа.
— Ты… Я вырежу всех твоих…
— Время пошло…
В Чечне Рустам привык жить рядом со смертью. Он очень много видел смертей, убийств. Гибли люди от бомбежек, от межплеменной вражды. От солдат федеральных войск. Убивали его братьев и сестер. Он сам убивал… Это было нормально… Он готов был убивать и умирать… Так ему тогда казалось…
Сейчас ему казалось иначе. Он понял, что умирать именно сейчас и именно здесь совсем не готов. Тем более вместе со своими родными… Он боялся смерти. Он хотел жить…