Их было пятеро. Они подкатили к лавке. Главарь потребовал безаппелляционным тоном:
— Э, черный, дай на пиво…
Анзоров напрягся. Его глаза превратились в щелочки. Он решил — если этот выродок дотронется до него, то умрет. За поясом депутата был прицеплен ствол — дарственная «беретта» — подарок Министра внутренних дел России за содействие в вызволении заложников.
— Э, пацаны, пацаны. — Феликс нагнулся, поставив на асфальт ополовиненную бутылку пива. И поднялся, засунув руки в карманы пальто. — Шли бы лучше к общаге молдаван донимать.
— Ты, козел, будешь говорить, че нам делать, да? Ты… — Главарь подвалил к Феликсу, сунув руку за пазуху. Похоже, там было что-то увесистое. Шобла рассчитывала на воистину праздничное развлечение.
Феликс пожал плечами. И выдернул молниеносно руку из кармана. В ней была черная трубка. Он сделал выпад в сторону главаря. Послышался электрический треск, паленым запахло. Электрический разряд шибанул в шею долговязого. Тот отключился.
Феликс подкинул в руке рукоять. Нажал на кнопку. Это был не только разрядник, но и нож с выкидным лезвием.
— Следующего недоноска пришью! — радостно хохотнул он и сделал шаг навстречу ребятам. Пару раз молниеносно взмахнул лезвием. И шпану как ветром сдуло. Про своего предводителя они забыли. Тот начал приподниматься, скуля.
Феликс поднял бутылку пива. Отхлебнул. И когда долговязый встал на четвереньки, врезал ему ногой, вышибая неровные, гнилые зубы. Долговязый распластался, заливая хлынувшей изо рта кровью асфальт.
Феликс обернулся к депутату. На миг маска с его лица слетела. И пламя болезненное, замеченное Анзоровым еще в первую встречу, выплеснулось наружу. На лошадином лице этого человека застыло выражение чистой, как первый снег, радости.
«Психопат, — подумал Анзоров. — Натуральный психопат!»
— Вы специально назначаете встречи в таких местах? — спросил Анзоров, когда они отошли на десяток метров от места побоища.
— Эта шпана не представляет угрозы. Если с ядовитыми насекомыми уметь обращаться, они не опаснее тараканов.
— Не лучше ли встречаться в спокойных местах?
— Нет… Мы слишком заигрываемся, считаем себя жителями Олимпа. Возникает иллюзия, что мы не имеем никакого отношения к мутному тошнотворному потоку жизни. Это вредно. Ничего лучше не возвращает с небес на землю, как потасовка с пьяными ублюдками.
— Ладно. Мы не закончили. Вот. — Феликс вытащил из кармана сложенные вчетверо листы. — Это распечатка соединений с сотового телефона скрывающегося Бруевича. Сам он нас не интересует. Зато он интересует их…
— Вы уверены, что мои враги придут за ним? — с недоверием произнес Анзоров.