Привели нас к иным дверям, из дерева резанным да вызолоченным.
И человек, открывши их, проорал:
— Княжна Зослава с сопровождением…
От же ж… будто бы боярыня кого иного ждала-то. Иль по этикету принято, чтоб дворня глотки драла? Не ведаю, опосля у Арея спрошу. А ныне он в спину подпихнул, стало быть, не надо медлить.
Боярыня ждет.
Я и шагнула.
Присела, как Арей учил. Бабка моя только хмыкнула, небось, таких кудесей от меня не ждала. Тихонечко всхлипнула Станька, а Лойко шепотком сказал:
— Не боись, малая, не дадим в обиду.
И как-то сразу спокойне сделалось: этот, хоть и брехливый, что пес по осени, а тут не солгал. Не даст. Он же ж не просто так, а урядников сын, и за меча ведает, с какой стороны браться, и магик не из слабых. Туточки магиков, небось, нету…
Огляделася я.
Горница-светелка, да только темно в оное светелке. И невелика она, кругла непривычно. Окошки махонькие, под самым потолком. А посеред горницы кресло резное стоит, опричь него — шандала с дюжиною восковых свечей. В кресле, стало быть, сама хозяйка имения отдыхать изволят, да не просто, но с шитьем, коие девка сенная споро подхватила, в кузовок спрятала, а сама рученьку боярыне подала, чтоб поднялася та.
— Премного рада… — Голос боярынин оказался грудным и глубоким, этаким в храме бы петь, весьма бы благолепно вышло, — что вы соизволили принять мое скромное приглашение…
— Так…
Хотела ответствовать красиво, да язык заняло.
— Это огромная честь для нас, — не растерялся Ильюшка, вперед выступая. — Единственно, мы просим простить нас великодушно за неподобающий внешний вид, ибо не смели мы надеяться на подобную встречу…
Гладко говорит.
Боярыня кивнула да с места своего сошла.
Что сказать, была она женщиною крепкой, и годы не отняли сил. Да и красоты не зело убавили. Помнилося мне, что прежним часом она не столь хорошо гляделась. Может, с того, что издали ее видала? А туточки вот близехонько… стою, пялюся. Дивлюся.
И чем ближе подходила Добронрава Любятична, тем сильней я робела.
Какая из меня княжна?
— И с кем же свела меня воля Божини? — спросила она, глядючи на меня.
— Илья Мирославич… Батош-Жиневский. — Илья запнулся, явно не желая называть род свой, который был в царствие весьма ведом. — А это Лойко Жучень…
— Уж не Игоря ли Жученя сынок?
Лойко склонил голову.
— Были мы знакомы… были… рада принимать сына его в своем доме…
— Арей… будущий маг-огневик…
— Какая честь, — сказала, что словом бросила, вот ни на мгновеньице не поверила я, что и вправду сие она честью полагает. — Что ж, вижу, сопровождение у княжны знатное… с таким не боязно по дорогам ездить…