Сердце мое упало – я представила свою книжку, однажды изданную, и сразу же затерявшуюся в море-окияне «мужской и остросюжетной».
А я-то думала, что роман поможет обратить на мою историю внимание продюсеров!
Девичьи грезы!
Взгляд мой блуждал от стола к столу, от одного мачо к другому.
– Вы нас слышите, Дарья? – вернул меня к беседе начальник отдела.
Тут, очевидно, стоит рассказать о двух встретивших меня работниках издательского труда.
Ибо они были прекрасны в тандеме.
Один из них – высокий красавец, пепельные волосы лежат романтической волной. Почти Ленский, но с онегинским именем. Поэт. Второй, постарше, с военной выправкой, воплощал в этой слаженной паре прозу. Его я про себя сразу окрестила «Спецкором». Именно он говорил с выражением о том, как важно молодому автору найти свою стезю, как непросто выжить в бушующем мире книжного бизнеса, какую ответственность берет на себя издательство, издавая никому не известного…
– Я – сценарист, – прервала я Спецкора.
Повисла пауза, и я поторопилась пояснить:
– Когда продюсер принимает в работу сценарий, он берет на себя несоизмеримо большую в материальном плане ответственность, так что…
Они переглянулись.
Что-то пошло не так. «Молодой автор» повел себя, кхм… Нетипично. Наработанная система беседы дала сбой. Отточенный текст пропал всуе.
– Чего вы хотите? – спросил меня, наконец, Ленский.
– Какой у вас рекламный бюджет? – ответила я вопросом на вопрос.
Вопросом, который мучил меня все последние полчаса – с тех пор, как я вошла в кабинет и потонула взглядом в остросюжетной мужской прозе.
Ленский кашлянул и назвал сумму.
Я наконец-то оторвала взгляд от мускулистых мачо на обложках и уставилась на завотделом. Не нужно было иметь моего опыта в рекламе, чтобы понять: сумма смехотворная. Похоронные деньги для моей будущей книжки.
– Я могу что-нибудь сделать, чтобы изменить эту сумму в сторону повышения?
Ленский смотрел на меня с явным любопытством: странноватый «начинающий автор» вздумал торговаться.
Но ответил:
– Вам нужно написать еще один роман. Тогда речь пойдет уже о совсем других суммах. Будет реклама в метро, в Интернете и в местах продаж – в книжных магазинах.
– Хорошо, – сказала я, вставая. – Я напишу вторую книжку.
Выходя из издательства, я ругала себя последними словами: кто тебя за язык-то тянул?! Но после увиденного в отделе «мужской остросюжетной» я не могла лишить свой роман рекламной поддержки. Это было мое дитя, и если «Небесному Иерусалиму» нужна путевка в жизнь – так что ж! Я сделаю для него все, что смогу.
Именно это я изложила, не без патетики, своему московскому приятелю В. – он, добрый самаритянин, притащил меня на балет в Большой театр. Отойти, так сказать, заскорузлой после киношных трудодней, глядя на прекрасное.