— Вон там будете жить, — заявил Хасан, обращаясь к пленникам. — Еду тоже там дадут. Женщина пускай вон в тот дом идет, там переоденется, будет жить и есть. С мужчинами ей общаться нельзя.
Мельников и Муравьев готовы были спорить и дальше, но Настя тихо сказала им:
— Не надо, не спорьте с ним. Пойдем, поедим, а там видно будет.
Моряки вошли в свою новую «гостиницу». Это была низенькая комната с земляным полом и двумя крошечными окошками, в которых не было стекол. Вдоль стен виднелись нары, посередине стоял грубо сделанный стол.
— Сарай — и есть сарай! — заключил Олег Резчиков.
Появилась женщина в цветастом балахоне; платок на голове закрывал все лицо, оставляя открытыми лишь глаза. Она внесла горшок с каким-то варевом и принялась раскладывать его в тяжелые глиняные миски. Варево выглядело и пахло весьма специфически.
— А это есть можно? — с сомнением произнес радист Юра Плотников.
Куликов по-арабски спросил у женщины, что за еду им дают. Он не слишком надеялся на ответ, однако, к его удивлению, женщина заговорила, хотя и запинаясь. Выслушав ее и задав еще несколько вопросов, старший механик объяснил остальным:
— Это каша из маисовой муки. Ее здесь все едят. Кроме нее местные едят еще сыр из верблюжьего молока и лепешки, изредка — баранину. Иногда удается подстрелить антилопу, ее мясо считается деликатесом. Рыба и птица считаются нечистыми, их не едят совсем. Поэтому здесь не держат ни кур, ни другую птицу. И они не умеют печь хлеб, к какому мы привыкли, — только лепешки.
В другое время моряки стали бы живо обсуждать странные кулинарные предпочтения сомалийцев, но сейчас за столом царило молчание — все устали, были подавлены, и говорить никому не хотелось. Кое-как поковыряли кашу и легли спать.
Утром Костя улучил минутку и первым делом увиделся с Настей. Девушка была подавлена еще сильнее, чем остальные моряки.
— Там, в Босасо, эта Сахра хоть веселая была, все со мной о чем-то говорила, а эти волками смотрят, — пожаловалась девушка. — И вечером все молча, и утром… Как так жить можно?
— Ничего, что-нибудь придумаем… — пробормотал Мельников.
Однако прошло утро, миновал и весь день, и стало ясно, что ничто в их жизни больше не изменится. В этот первый день в саванне произошло только одно событие: машины, на которых их привезли в деревню, отправились обратно. С ними уехал и «начальник конвоя» Хасан с двумя бандитами. Стеречь пленников остались трое охранников.
Тоскливо и безрадостно прошел и еще один день. Пленники не знали, чем себя занять. Больше всех мучились Женя Бабич и Володя Билибин. В конце концов они нашли выход: изготовили из дерева некое подобие костей и принялись играть в эти самодельные кости на щелбаны. Остальные слонялись без дела. Тут выяснилось, что Насте, в некотором смысле, повезло: местные женщины привлекали ее к работе по хозяйству.