Вот и заветная дверь, за которой его ждали. По крайней мере, должны были ждать.
Встреча была рисковой – без гарантий безопасности, но Дунлап считал себя гномом решительным и предпочитал действовать.
Остановившись, он огляделся, однако с обеих сторон была погруженная во мрак улица. Из окон доносился храп, а где-то приглушенная ругань. Паркины пили, женились, дрались и работали. Дунлап их презирал.
Он негромко постучал и дверь отворилась. Перед ним возник здоровенный бандит – здоровенный даже среди паркинов.
– Кто таков? – спросил он с издевательской интонацией, хотя прекрасно знал кто пришел и зачем.
«Веди меня к хозяину, дерьмо!» – хотелось выпалить Дунлапу, однако этот паркин мог врезать ему кулаком или даже выхватить нож, а Дунлап не был каким-то там потрошителем, вроде этого худородного Ламтака. Тот мог бы и ноги оторвать этому наглому паркину, а Дунлап не мог. Хотя и чувствовал себя выше и достойнее этого урода.
– Мне нужен ваш хозяин. Проводите меня к нему.
Бандит посторонился и Дунлап прошел на подворье, с облегчением ощутив под ногами мощеный досками тротуар. Уж здесь-то паркины не мочились и не выливали ночные горшки, как на улице.
Дальше его и вовсе подхватили под локоть и сопроводили до другой двери, за которой оказалась просторная комната.
В комнате находился стол, на котором стояли блюда с угощениями, а в центре стола горели два масляных светильника, заправленных фильтрованным отожженным маслом, что говорило об известных доходах хозяина комнаты.
– Давай, присаживайся, коротышка! – сказал тот, указывая на неудобный для гнома стул. Дунлап огляделся и забрался на диван, давая понять, что совершенно независим и не нуждается в каких-то там угощениях.
– А, извини, забыл, что тебе нашенское не по размеру.
Хозяин пододвинул стол к дивану так, что теперь они находились примерно в равных условиях.
– Можете называть меня «господин Дунлап», – сказал гном, оглаживая бороду и скрывая за этим жестом свой гнев.
– На господина не рассчитывай, но Дунлапа я выговорю. Так что ты нам принес, Дунлап?
Задав свой вопрос, хозяин взял рюмку со жгучей перегонкой и махнул одним глотком, а потом, сморщившись, сунул в рот какой-то соленый овощ. Дунлапа даже передернуло, он не выносил этих пересоленных кореньев.
– Я был у одного худородного земляка, – сказал Дунлап, замечая тарелку с засахаренными орехами.
– Что, сладкого захотел? – перехватил его взгляд хозяин и пододвинул тарелку. – Жри, недомерок, у нас этого добра навалом. Мы одного купчишку стрижем, он поставляет нам сладости.
Дунлап скромно взял один орешек, а когда хозяин потянулся налить себе еще рюмку, сгреб в ладонь треть тарелки и спрятал в карман. Дунлап очень любил сладкое.