Дневник ведьмы (Арсеньева) - страница 97

Ну, даже если так, сейчас, значит, все равно бояться нечего, потому что при Манфреде он ее не тронет. Манфред ее защитит!

Внезапное превращение Манфреда из убийцы в защитника оказалось настолько стремительным, что Алёна невольно хихикнула, и если в ее смешке прозвучала изрядная доля истерики, то понять ее вполне можно.

– Что ж такое тут происходит?! – продолжал взывать Доминик.

– Слушай, скажи, я похож на злобного лесного разбойника? – угрюмо спросил Манфред.

Доминик бросил на него оценивающий взгляд:

– Да. А что?

Манфред опешил. Алёна же начала хохотать. Но истерические повизгивания сделались настолько явственными, что она постаралась унять свое внезапное веселье.

Нуты, знаешь, тоже сегодня… ты вообще на призрака похож, – пробурчал Манфред. Кажется, он был настолько обижен, что даже слов не мог подобрать.

Алёна взглянула оценивающе. Да, Доминик был бледен впрозелень, а под глазами залегла синева.

– Не спал ночь, – угрюмо буркнул он. – Матери было плохо, провозился с ней. К утру ей только легче стало, даже вздремнуть успела перед тем, как коров выводить, а я так и не уснул. Сейчас голова чугунная, а надо в Нуайер – там на почте потеряли каталоги по новым кормам для коров, высланные мне из Дижона, надо разобраться.

Бог ты мой, сообразила Алёна, так вот почему мне показалось знакомым лицо старухи в халате с розами! Она похожа на Доминика. Или Доминик похож на нее? Без разницы, ведь они мать и сын. Да уж, вид у нее был нездоровый, что да, то да.

– Мне кажется, я видела вашу матушку, – сказала она. – Ваш дом неподалеку от собора? У вас коровы такие странные, безрогие, да?

– Что же в них странного? – пожал плечами Доминик, и лицо его, на миг погрузившееся в плечи, показалось Алёне удивительно комичным. Ну да, истерика еще имела место быть, конечно!

– Они ведь безрогие. Или у всех спилены рога?

– Нет, они от рождения комолые. Порода такая – шароле, безрогая. Правда, могу сказать, что все шароле обычно белые; черные, как мои, пока еще редкость. Первые результаты племенной работы.

– Так, значит, вы еще и племенной работой занимаетесь? – восхищенно покачала головой Алёна. Она готова была сейчас болтать о чем угодно – о племенном скотоводстве или о высадке инопланетян на башне самбурского собора, только бы не думать о том, что с ней недавно произошло. – А я думала, у вас только шампиньонница.

– Еще он выращивает пшеницу. Поля от Самбура чуть не до Муляна доходят, – проговорил Манфред. Голос его звучал сухо. Наверное, мужчина до сих пор сердился, что Алёна приняла его за лесного разбойника.