– Я вам помогать. – Он встал рядом у стола. – Что я могу сделать?
– Порежьте колбасу. – Алексей протянул ему нож и тонкую палку какой-то темной колбасы.
– Это салями?!
– Нет, – засмеялся полярник, – это русская сырокопченая колбаса. Я вам скажу по секрету, она гораздо вкуснее салями…
Норман принялся пилить ножом твердую, приятно пахнущую колбасу. Тут только он почувствовал, что они вправду давно не ели. И хоть минуту назад ему казалось, что ни куска в горло не пролезет, он схватил отпиленный кружочек и сунул в рот.
– М-м… Очень вкусно, вы правы!
Русский засмеялся:
– Ешьте-ешьте, в этом климате голодать вредно!
Вольски вновь принялся пилить колбасу. Он от всей души надеялся, что Сандерс не совершит какой-нибудь непоправимой глупости, а если и совершит – то им хватит ума вовремя отсюда сбежать. Ему вдруг стало грустно, что все так оборачивается. Ведь в иных обстоятельствах они с этим русским вполне могли бы стать добрыми знакомыми. Он встретил их как гостей, накрыл стол, приветливо разговаривал. И в домике у них тепло и уютно, хоть и не очень-то прибрано.
Но теперь Норману ничего не оставалось, как старательно пилить колбасу и перебрасываться с русским шутливыми замечаниями по поводу погоды, еды и климата. И минута за минутой – страх, охвативший его, стал постепенно отступать. Может быть, ничего и не случится? Зачем Сандерсу лезть в самое пекло – ведь он и так, кажется, узнал все, что хотел!
– Домик есть очень милый, – заметил он, дорезав колбасу. – Вы работаете давно? Тут… как это… на станции?
– Для Севера давно, – кивнул Алексей, раскладывая на тарелки из кастрюли нечто, источавшее, по мнению голодного гидрографа, райский аромат. – Только это не станция. Ну, прошу к столу! Пельмени с олениной, самодельные!
Вольски не видел, что все это время делали его спутники, но к столу они подсели с самым невинным и оптимистическим видом, на какой только были способны. Сандерс улыбался так, что впору было помещать его на вербовочный армейский плакат. Оз по-прежнему разыгрывал простуду. Вольски не знал, что они сделали, но явно что-то успели – уж очень довольными оба выглядели.
Сам он решил, что пока не поест – никуда не сдвинется и ни о чем плохом думать не станет. Запах русской еды, на вид напоминавшей не слишком аккуратные равиоли, сводил с ума желудок. Впрочем, как бы эти «пельмени» ни выглядели, а ничего вкуснее Норман в своей жизни не ел. Он так увлекся, что не сразу услышал, как Сандерс настойчиво его спрашивает о чем-то.
– Что?
– Я спрашиваю, о чем вы успели поговорить?
Улыбался он словно голливудская звезда, но во взгляде вновь промелькнуло то самое выражение: «Дернешься – убью».