Биокир повернул башку в сторону спрятавшегося, зарычал, используя эхолокацию: кто там в тундре?
Пуля вошла ему в пасть, раздробила шейные позвонки. Биокир дернулся, но устоял. Это самое страшное в механических собаках – они очень живучи.
Биокиры кинулись к камню все одновременно. Голова подстреленного свалилась набок, болталась на сухожилиях, однако навигатор заставлял механизм двигаться следом за стаей.
Человек стрелял в собак, пока не кончились патроны. Потом приклад. Потом…
В вечерней тишине вопль был подобен грому среди ясного неба.
Ухтыкак взглянул на Железную Стопу.
– Опять кошмары, – пожал плечами тот.
Кормовой люк «Анканы» распахнулся – крики стали громче, из него вылез один из охранников, спрыгнул на землю и неспешно подошел к Стопе.
– Я отключил хоптику. – Посмотрел внимательно на водителя вездехода, ожидая пояснений.
– Извини, брат. Забыл малую тягу выключить, – соврал тот, не моргнув глазом.
– Бывает, – охранник прекрасно его понял. – Сейчас напарник даст ему успокоительное, но надо возвращаться.
– Выступаем на рассвете…
– По солнцу? – уточнил охранник.
– По часам, – ответил Стопа. – Пока перенесите господина депутата в землянку. Дети хотят в вездеходе поиграть.
Внимательный взгляд:
– Что ж вы за люди такие?
– Может, у вас аршин не тот?
Ухтыкак поет
Ухтыкак пел песню зеленой траве, теплому солнцу, синему морю, которое начиналось под песчаным обрывом и уходило к горизонту с белым флажком паруса. На берегу плескались дети из Имтука – восторженный визг, радужные брызги. Красавица Гарпани с младенцем на руках подставила обнаженные плечи солнцу. Железная Стопа огладил правую ногу – под штаниной теплый металл, напоминание. У Луча Солнца тоже остались белесые шрамы, но в солнечном мире программа сглаживала их бесследно. Если бы не ярость Железного Медведя, если бы пограничники в тот день не подоспели вовремя… Может, из-за того, что биокир разорвал в драке пятерых чужих псов, его назвали Медведем?
Хоптика – тактильный симулятор. Система воздушных микровихрей, создающих иллюзию прикосновения к предмету. Увеличь мощность, и она поднимет вездеход. Уменьши – почувствуешь тундру под ногами, холодный лед торосов или теплую воду и траву. Почувствовать можно во сне или наяву – как пожелаешь.
То, что когда-то пережил Железная Стопа – Архип Дмитриевич Ливнев, – стало ужасом для Новой Метлы. А красоты родины Архипа – открытие, светлая радость для людей в Сирениках и окружающих деревнях.
Уронил Черта поерзал по траве, покосился на Стопу.
– Ты обещал потом малины, – напомнил старик.
– Мальдивы, – поправил Архип. – Будут. Вот Метлу вернем на «Устельму» и отправимся на Мальдивы. Кстати, через месяц еще два вездехода придут.