– Я Валерия Волынская, а ты… Даже не знаю, как тебя назвать, учитывая своевременность твоих вопросов. Нашла тоже, о чем думать!
– Не, ну чего ты? – обиженно пробормотала Олька. – В кои-то веки выпал шанс музой побыть, и то не даешь.
– Эвтерпа – ты, – нетвердым жестом указал пьяный поэт на Ольгу, – а ты – Каллиопа, – ткнул он своим перстом в моем направлении. Ну, слава богу, и на том спасибо.
– Ладно, вы тут, э-э-э, того самого, творите, в общем, – пробормотала я поспешно. – А мы, пожалуй, пойдем. У нас, у муз, вы знаете… такой плотный график! Стольких поэтов посетить нужно. Без нас эстрада опустеет! – затараторила я, пятясь к двери.
И дернул же меня черт шутки шутить! Ретировались бы незаметно, да и все. Так ведь нет! Сенька тут же ухватился за оброненную мною фразу и, оживившись, поинтересовался:
– А им вы тоже помогаете?
– А как же! Без нас ни один хит не будет написан!
– То-то я и думаю! – Сенька стукнул кулаком по столу и налил в граненый стакан мутной жидкости из бутылки без этикетки. – Тут сидишь, сидишь, творишь, творишь, и ничего! А они что ни день, то новую песню выдают! Почему так, а? Почему, я вас спрашиваю, вы ко мне так редко залетаете?!
– Все, все, все! – тоном любящего родителя проговорила Ольга и, подойдя к мужчине ближе (смелый с ее стороны поступок), погладила его по голове. – Обещаю: теперь мы к тебе каждый день залетать будем. А ты пока прямо сейчас, не откладывая, приступай к сочинительству.
– Да как же приступать, если в голову ничего не лезет? – по щеке мужчины стекла скупая слеза.
– А вот тебе для затравки: «Я помню чудное мгновенье».
Глаза поэта загорелись хищным блеском, он взлохматил свои длинные волосы и, вскочив, принялся мерить шагами комнату.
– Я помню чудное мгновенье, – продекламировал он и, остановившись, уставился в потолок, – передо мной явилась ты! – продолжил уже восторженно. – Как мимолетное виденье! Как гений чистой красоты!.. Получилось! – завопил поэт и радостно закружил по комнате, в то время как мы медленно и не без труда пробирались к входной двери, кое-как находя дорогу между стройными рядами пустых бутылок. Аккуратно приоткрыв дверь, мы впустили в квартиру топтавшегося на лестничной клетке Вовку и двух его приятелей. Ребята были облачены в камуфляжную форму, на головах – маски омоновцев.
– Чего так долго-то? – зашипел Володька.
– Да Сенька задержал, – прошептала Олька, впуская парней. – Ну, как там?
– Да как! Один на лестничной клетке топчется, один в машине сидит возле подъезда, еще один – на крыше. В общем, пасут вас, девоньки, плотно.