Но его голос... Бог мой, его голос. Каждое слово, которое он говорил, было тщательно продуманным, тщательно отобранным и безупречно произнесенным. Он мог быть теплым и ласковым, с намеком на интимность или же острым, как бритва, и холодным, как лед. Его голос ласкал, гипнотизировал, проникал внутрь.
Я знала, по прикосновениям его руки. У него были большие и сильные руки. Вся моя рука могла легко уместиться в его ладони. Голос его доносился сверху, мне казалось, что он довольно высокий.
Мне было любопытно. Я хотела знать, чего он от меня хочет. Почему меня? Это был самый большой вопрос, который я задала себе. Почему меня? Он наблюдал за мной “долгое время”, — как он сказал, и из-за глубины его знаний обо мне стало ясно, что он не врет и не преувеличивает. Но, несмотря на это, я никогда… никогда не чувствовала его присутствие в моей жизни. Никогда не было ощущения, что меня сопровождают или за мной наблюдают, за исключением тех немногих случаев, которые он уже объяснил. Он бы никогда не вмешался в мою жизнь, никто никогда не присылал мне подозрительных писем или звонил. Когда я была в самом бедственном положении в моей жизни, он... спас меня, и утверждал, что не хочет, чтобы я вернула ему деньги.
И он также обещал, что не будет принуждать меня к сексу. Он просто хотел, чтобы я... что? Я до сих пор не знаю. Была здесь? Странные беседы с завязанными глазами. Ужин и коктейли с завязанными глазами? У него была экономка, поэтому я сомневалась, что он будет пытаться превратить меня в странную Золушку. Стирать для него или что-то там еще. Так чего же он хотел? Я не могла понять его, и у меня было чувство, что я никогда не смогу понять его, не попытавшись поиграть с ним.
И, однако, весь мой страх… И тут я поняла, что с ним я не чувствую себя в опасности. Я не чувствовала, что он угрожает мне. Я не чувствую, что он сумасшедший или неуравновешенный. Эксцентричный, конечно. Странный и нелюдимый, определенно. Похож на сталкера. Я собиралась сделать то, чего он пожелает? Повиноваться ему? Или пойти домой и быть в шаге от нищеты.
Я не могла этого сделать. Келвин зависит от меня... Я любила своего младшего брата. Он был очень дорог мне. Он заслуживает лучшего шанса на нормальную жизнь, который я могла бы ему дать. Кел был умным, красивым парнем с головой на плечах. Он мог достичь чего-то. Он изучал кинематографию, и я видела некоторые из его произведений, он был талантлив, и я часто представляла себе, что он, возможно, когда-то будет в Голливуде. Но я должна быть уверена, что он закончит колледж. Он был решительным ребенком, и я знала, что было бы хорошо, если бы он нашел свой путь... но я была его старшей сестрой, и я была единственным родителем, которого он нарисовал, когда ему исполнилось одиннадцать. Мама была беспомощна, и никогда уже не станет нормальной. Рейвенвуд было лучшим местом для нее. Если я не смогу оплатить счета, она будет в итоге под опекой государства и будет перемещена в один из дерьмовых престарелых домов, в котором она с большой вероятностью могла бы стать предметом злоупотреблений со стороны персонала. Я не могла позволить этому случиться. И, наконец, папа был мертв уже семь лет.