Тяжело плыли долгие дни.
Операции делались одна за другой. Когда он очнулся после пятой, к нему вошла медсестра.
— Перевязка! — объявила она.
— Нет только не снова! — думал Винсент, лёжа на кровати.
Медсестра как всегда не просто размотала, а оторвала бинты вместе с кусочками кожи и корками запёкшейся крови. Затем она небрежно наложила повязки сомнительной чистоты.
Прошла седьмая операция, после которой Винсент превратился в жалкое подобие человека.
В палату вошла Миронт.
— Лечение проходит успешно, но до выздоровления очень далеко. Хотя возможно будут осложнения.
— Если б ты знала, как я хочу, чтобы ты поскорее сдохла тварь! — ответил Винсент с небольшим оттенком гнева смешанным с радостью.
Произошло чудо, желание исполнилось. Началось землетрясение. Миронт скривила лицо и взвыла.
— Наконец-то паосэтры затопчут твой чёртов муравейник, — порадовался Винсент, упав с кровати на пол рядом с маткой в виде девушки-врача, которая завывала всё сильнее.
Потолок обрушился…
…Лепестки выплюнули игроков. Винсент проснулся, когда кожаное полотно поймало и опустило его на землю.
— Ну, и что же тебе сказала эта тварь? — поинтересовался Хольф.
— Мы здесь задержались, и нам пора отправится под землю, там начнётся второй этап игры.
— Под землёй?
— Да.
— Как мы попадём туда?
— Очень просто. Нужно всего лишь наесться до отвала как в прошлый раз и накормить мой рюкзак и добраться до стартовой платформы.
— И что же случится?
— Мы отправимся через чрево цветка прямиком на следующий этап и продолжим игру там.
— Ты действительно веришь во весь бред, который тебе говорят?
— Нет, но это правда.
— Допустим это так. Что там, под землёй?
— Она не сказала мне.
— Она не сказала тебе! Обычный способ заставить тебя сделать следующий шаг к новым страданиям — заинтриговать. Неужели трудно это понять! Нужно играть, как играем и спокойно ждать конца. Иначе мы из-за твоих идей не получим ничего.
— Конца не будет, пока мы не сделаем, то о чём я говорю. Пора всё изменить. Так что когда прибудем в зону гнёзд, наедимся яиц до отвала, как и в прошлый раз. Это будет последний забег.
— Ты даже двух яиц не съешь, обойдёшься одним, — оборвал беседу Тэрон и нанёс удар хлыстом, — Будешь играть по правилам!
Винсент хотел броситься и отнять у обидчика огненный хлыст, но Хольф последовал примеру коллеги и хлестанул марафонца сзади, разрезав полспины до костей.
Живой рюкзак, которого тоже обожгло, почуял опасность, слез на землю и, мыча, убежал.
Защитники хлыстали жертву, рассекая её плоть режуще жгущими ранениями. Оба почувствовали чудовищный наплыв гнева, и со сладострастием отдались ему полностью. Как же было приятно им обоим! Они не могли остановиться. Клейма в сердцах жгли всё слабее по мере нарастания злости и осознания беспомощности Винсента. Почему они не знали этой радости раньше! Жертва кричала и стонала, пыталась сопротивляться, но тщетно. Кровь брызгала, и жизнь погасала на глазах в пульсирующей агонии. О, как же приятно душить её! Тэрон и Хольф открыли для себя удовольствие, которое конечно слабее тлегов, но и с ним в адской жизни могут быть свои радости. Почему же раньше они не знали этого? Почему же тогда, на а работе по добыче зловонов они не ели плоти новичков, и добровольно страдали, чтобы заработать право на игру. О, глупцы, наконец-то прозрели!