Анри отступил на несколько шагов и с интересом наблюдал, как де Гонди ковыляет к нему, неловко размахивая шпагой.
— Ну, что прикажете делать с этаким дуэлянтом? — спросил он Ротру.
— Уходите скорее!.. — снова заторопил тот, но оглянулся на лестницу и махнул рукой. — Всё! Опоздали. Они уже тут…
Сверху спускались зрители. Многих заинтересовала дуэль между такими неравными противниками, а заодно привлекала возможность погреться возле пламени огромного вестибюльного камина.
— Обнажайте шпагу! Или я при всех назову вас трусом! — пригрозил аббат, становясь в стойку.
Тут Анри осенило.
— Господин де Гонди, я согласен с вами драться, но при одном условии.
— Какие могут быть условия?! — возмутился аббат. — Вы оскорбили меня, и я должен смыть оскорбление кровью!
— А вы оскорбили мадам де Комбале. Так вот…
— Трус!
— Так вот, господин де Гонди, я буду драться с вами при одном условии, — хладнокровно сказал де Голль. — Вы должны назвать имя человека, который научил вас той мерзкой песенке.
— Да вы с ума сошли! — еще пуще взъярился аббат.
— Не хотите — оставайтесь с пощечиной, — спокойно пожал плечами де Голль. — А я пойду. Как вы изволили выразиться, я кардинальский прихвостень, и у меня есть служебные обязанности.
— Перестаньте его дразнить! — зашептал Ротру. — Вы уйдете, а он на меня набросится…
— Что позорного в том, что вы исполняете поручения его преосвященства и получаете за это деньги?..
Драматург не успел ответить. Де Гонди взревел как бык во время гона:
— Я заколю вас, жалкий шаркун! — И бросился на де Голля, целясь шпагой ему в горло.
Анри понял, что бедным аббатом владеет слепая ярость. В последний миг он резко уклонился. Де Гонди, не встретив сопротивления, пролетел мимо, снова споткнулся и пропорол клинком обивку стоявшего у двери в гардеробную кресла.
Гости маркизы дружно зааплодировали.
— Я повторяю, господин аббат, дуэль в обмен на имя сочинителя, — напомнил лейтенант.
— Я вас умоляю, де Голль! Вам нельзя с ним драться!.. — воззвал Ротру.
— Это почему же? Он дворянин, и я дворянин. Дворяне должны отвечать за свои слова.
— Говорю вам, с ним драться просто нельзя. Он же почти слепой!
— Для слепого он довольно шустро двигается…
Де Гонди справился наконец со своей шпагой, освободив ее из кресла, и теперь озирался явно в поисках обидчика.
— Вот, полюбуйтесь, он вас потерял! — горько произнес Ротру, кивнув на аббата. — Подумайте: вы убьете слепого! Он же делает все, чтобы вы его закололи, и что потом?..
— Не мешайте, прошу вас, господин Ротру, — жестко сказал Анри. — Мне не оставили выбора. Я должен узнать имя сочинителя. Человеку, которому я служу и которого очень уважаю, нанесли публичное оскорбление. Да и вы, помнится, у него на жалованье состоите…