Мэйсон говорил монотонно, словно робот. Думаю, он даже не понимал, что я все еще здесь. Как оказалось, я не единственная, кому непривычно рассказывать свою историю вслух. Мне хотелось схватить его в охапку, прижать к себе, но также я хотела, чтобы он выговорился, поэтому молчала, позволяя ему продолжить.
— Он обхватил меня рукой за грудь, повернув лицом к матери, и сказал: «Они будут у меня каждые вторые выходные, одни. Черт, да я мог бы даже выиграть опеку». Он схватил меня за горло и стал душить, пока мама не сдалась и не сказала ему, что мы вернемся домой. Только ей надо пару дней, чтобы все уладить. Она сказала ему то, что он хотел услышать, поэтому он отпустил меня.
— И вы вернулись домой? – Спросила я, гладя его по руке.
Легкая улыбка коснулась его губ. – Нет. Она позвонила в полицию, как только он ушел. Ее адвокат добился экстренного слушания о судебном запрете на следующее утро.
— Она была храброй, — заметила я, и он кивнул. – Что случилось в суде?
Клянусь, я почувствовала большое горе в его глубоком вздохе. – Судья был другом брата моего отца, который в свою очередь был начальником полиции Округа Мэрион. У нас не было ни единого шанса. В течение десяти минут судья отчитывал маму за то, что она пытается разлучить отца с его детьми, в то время как она стояла там перед ним с синяком под глазом.
— Ох, черт, Мэйсон, нет. – Я была в бешенстве за него. Должно быть они были в отчаянии, наблюдая как закон встал на сторону нарушителя.
— Я был рад, что моих братьев там не было. Мама заставила их пойти в школу, но я пригрозил, что все равно приду в суд. – Темные волосы упали на глаза, когда он покачал головой, и я убрала их с его лба. – Он ухмылялся мне. Я помню это, как будто это только что случилось. То как этот ублюдок ухмылялся мне, как будто он выиграл в лотерею, а не право бить жену.
— Адвокат подвез нас до квартиры, болтая об апелляции, но мама не отвечала ему. Она выглядела такой потерянной и напуганной. Мне хотелось убить всех, кто был виноват в слезах, бежавших по ее щекам. Судью, полицейских, адвокатов.
— Должно быть она чувствовала себя ужасно одиноко, — прошептала я, проглотив комок в горле.
— Она была одинока. Она отправила близнецов переночевать к своей подруге, на случай если он покажется. Она хотела, чтобы и я тоже поехал, но я не оставил ее одну. Она сказала мне спрятаться и позвонить 911, если он придет, заставила меня пообещать, что я не влезу между ними и даже не покажусь ему на глаза.
— Вечер мы провели, вскакивая от каждого звука. После полуночи мы уже стали надеяться, что он не придет. Я старался не заснуть, когда она отправила меня в кровать, но в какой-то момент я уснул. Крик моей матери разбудил меня на рассвете. Я слышал, как она умоляла его, клялась, что нас тут нет, что мы остались на ночь у Сары.