— Конечно, поживу, если хочешь. Это я на скорую руку стряпала, а вот посмотришь, как готовлю, пальчики оближешь. Саш?
— Чего?
— А если та женщина вдруг придет, что ты ей скажешь?
— Наденька? Нет, она не придет. Грозится только.
Катя опустила глаза в чашку. Я спросил:
— Хочешь, чтобы я про нее рассказал?
— Наверное, это меня не касается?
— Давай знаешь как договоримся?
— Как?
— Ни в чем не оправдываться. Я же не спрашиваю, кто у тебя был вчера. И ты не спрашивай. Это так скучно. Пока нам хорошо, будем вместе. Надоест — расстанемся. Может, завтра, а может, через месяц. Оба свободные.
— Я не хочу с тобой расставаться!
В таинственный мрак ее глаз я погружался все глубже, всеми жилками к ней тянулся, и вряд ли такое бывало со мной прежде.
— Кать, сколько тебе лет?
— Ты уже спрашивал — двадцать пять. Но я старше тебя.
— Почему?
— Кроме тебя, у меня больше никогда никого не будет.
Пустым обещанием она повязала меня по рукам и ногам.
…Как всякий загнанный в угол, я начал прикидывать, к кому можно обратиться за помощью. Были у меня влиятельные знакомые и среди них высокопоставленные чиновники, но в моей ситуации никто из них не годился. Даже если кто-то захочет потрудиться ради меня, то пока он будет по-российски разворачиваться и прикидывать, что к чему, меня, конечно, сто раз «поставят на правилку». Тут нужен был человек особый, с уникальными данными, и один такой мелькнул в моем помраченном сознании смутной, лукавой тенью. Гречанинов Григорий Донатович — большая шишка в КГБ, сотрудник Управления внешней разведки, однако ни чина его, ни должности я до сих пор не знаю. О том, как мы с ним познакомились и сошлись, — после, а сейчас я просто с надеждой вспомнил атлетически сложенного, немолодого человека с гипнотическим взглядом и мягкой интеллигентной речью. Гречанинов был из тех, с кем рядом остро чувствуешь, как опасна и привлекательна наша быстротекущая жизнь. Если сравнивать с навалившимися на меня оборотнями, то он был им, конечно, не по зубам.
Да, Гречанинов был тем человеком, к кому можно обратиться за помощью, и он вряд ли откажет, но… Глупо, смешно, но я все еще надеялся выкарабкаться собственными силами…
Трое суток подряд Зураб, Коля Петров и я не покидали мастерскую. Еду нам готовила Галя, супруга Зураба.
Однажды навестил нас шеф, просидел около часа, изучая предварительные эскизы, и вел себя как ни в чем не бывало. Мне сказал втихаря:
— Не волнуйся, Саша, ситуация под контролем, Гаспарян все уладил.
Увлеченные работой, мы уже не замечали, как уходит день и наступает ночь, и, сломленные усталостью, спали прямо на полу. Зураб и Коля больше не цапались, и мы стали как кровные братья, связанные опасной мечтой. Замок наших снов постепенно переносился на белые листы ватмана.