Конечно, он был прав, я был плохим отцом и мужем был плохим, но все-таки денежек им с матерью подкидывал, особенно когда бывал в плюсе. На его замечание о том, какой я отец, я ответил прямым оскорблением: «Паршивый, наглый сопляк!» — и повесил трубку, некстати припомнив поучительный эпизод встречи Тараса Бульбы с сыном Андреем на польской территории.
И вот он явился не запылился — в модном прикиде, в тесной кожаной курточке, обвешанной дикарскими украшениями, и в просторных фиолетовых штанах.
— Привет, папаня! — поздоровался сын. — Чего-то ты бледный с лица! Заболел, что ли?
Я и не ожидал от него разумных слов, но эти, произнесенные в больнице, прозвучали совсем издевательски.
— Будешь хамить, — сказал я, — сразу убирайся.
— Да нет, пап, надо поговорить.
Он присел на краешек кровати.
— Как ты узнал, что я здесь?
— Нашлись добрые люди, подсказали, — бросил быстрый, не по годам цепкий взгляд на соседей: не подслушивают ли? Меня замутило.
— Ну давай, давай, выкладывай!
— Пап, ты хоть соображаешь, с кем связался?
— Давай дальше.
— Да это же… это же… Тебя раздавят, как муху!
Значит, вот оно что! Продолжают обкладывать.
— Кто тебя прислал?
Ему было всего тринадцать лет, моему мальчику, а в эту минуту, когда он «косил» под взрослого, стало и того меньше.
— Какая разница, кто прислал. Велели передать, чтобы не дрыгался. Это их слова, не мои. Пап, сделай, чего просят. Иначе и тебе и мне кранты.
— Ты их знаешь?
— Намекнули… Пап, это самая страшная кодла в Москве. Ну как тебя угораздило!
В нынешней ситуации Геночка, молодой, да ранний, безусловно, ориентировался лучше, чем я. Для него понятия «наехать», «включить счетчик», «замочить», «обналичить» и прочее были столь же нормальны, как для меня в его возрасте были нормальны понятия «сдать экзамен», «пойти в армию», «влюбиться», «служить Отечеству».
— Мать в курсе? — спросил я.
Гена удивился:
— Ты что, пап? Зачем ей?
— Тоже верно.
— Пап, чего ты им задолжал?
— Пока вроде квартиру.
Он ни минуты не колебался.
— Отдай. Поверь мне, отдай!
— Как у тебя все просто. А где я жить буду?
Пренебрежительная гримаска родных глаз.
— Пап, не обижайся, но у вас у всех как-то мозги набекрень. Точно вы на луне родились. Ну пойми, разделаются с тобой, да и со мной заодно, и кому будет польза от твоей квартиры? Ты хоть немного подумай. Прямо зло берет, честное слово. Как вы жили при коммунистах слепыми кротами, такими и остались.
Геночка был уверен, что наступила новая эра, точно так же, как бабочка, летящая на огонь, полагает, что ей выдался светлый денек. Уверенность прекрасная и святая, но мальчик был не бабочкой, а моим сыном.