Пока я рассматриваю так беспечно выбранную стоянку из кустов сирени появляется Крикун. Подходя ко мне, он торопливо перелистывает блокнот:
— Слушайте внимательно! В четыре часа двадцать пять минут звено старшего лейтенанта Ивана Ивановича Иванова не позволило противнику разбомбить наш аэродром. Запомните! У нас три истребителя, у противника девятка пикировщиков... Когда у Иванова кончились боеприпасы, пошел на таран. Настиг бомбардировщик и винтом отрубил ему хвост. Да, вот еще одна немаловажная деталь, — спохватился Крикун. — Она может вам пригодиться. Бой проходил в небе над той местностью, где знаменитый поручик Нестеров впервые в истории авиации таранил австрийский самолет.
— Летчик Иванов жив?
Крикун потупился:
— К сожалению, погиб. Итак, размер стихотворения — двадцать строк. Через час необходимо заслать в набор. — И фуражка Крикуна уже мелькает в кустах сирени.
Я нахожу под грушей тенистое местечко и раскрываю блокнот. Но попробуй сочинить стихи, когда в беседке старший политрук Петр Кисиль выдает корреспондентам карты Генерального штаба Красной Армии! Разве можно устоять от соблазна получить новенькие, хрустящие пятикилометровки? К тому же Иван Поляков уверяет:
— Судьба каждого корреспондента поставлена на карту. Выпадет тебе Львов или Дрогобыч, туда и пошлют. Это уже твой участок фронта.
Я получаю карту. Смотрю — Ковель. На этом направлении должны действовать части Пятой армии генерал-майора танковых войск Михаила Ивановича Потапова. Зимой я бывал в полках этой армии с Иваном Ле и Михаилом Тардовым. Наша писательская бригада наперекор трехдневной вьюге провела творческие встречи с воинами дальних гарнизонов. А потом в Луцке нас принял командарм Потапов и пригласил на товарищеский ужин. Пришел начальник штаба генерал-майор Писаревский и член Военного совета дивизионный комиссар Никишев. Они оказались начитанными и остроумными людьми. Возвратясь в Киев, долго вспоминали встречу с генералом Потаповым и его ближайшими помощниками.
Я сложил карту в гармошку. Очевидно, меня пошлют в Пятую армию... Это хорошо. Возможно, встречу знакомых бойцов уже героями сражений и смогу написать о них совсем необычные стихи и очерки. Какие? Будущее покажет. Надо увидеть поле боя, почувствовать его, поговорить в окопах с воинами. На фронте и жизнь иная, и необычное всюду. А пока слышу тревожное: на Сокальском направлении фашисты вбили в нашу оборону танковый клин. Пытаются его расширить. И обнадеживающее: в Терпополь прибыл Жуков. Георгия Константиновича видели в штабе фронта. Говорят: начальник Генерального штаба выехал на передовые позиции.