— Да, я вас понимаю. Возможно, я слишком туманно выражаюсь. Просто я полагал, что вы все знаете. Давайте-ка вернемся к вашей матери. Люди говорят, что она рождена в рабстве. Это вам известно?
— Да. Ну и что?
— Она родилась и получила образование на норбонской станции в Префектласе. Была единственной уцелевшей самкой. Десять лет мы с ней сражались против варваров, конфедератов, приспешников Корпорации, болезней и просто невезения. И пробились. Наши отношения стали настолько глубоки, насколько только могут быть между мужчиной и женщиной. Мы даже зачали ребенка.
Майклу показалось, что перед ним вырисовываются очертания какого-то косматого монстра. Так вот оно в чем дело! Ну что же, это ответ на многие мучившие его загадки.
И этот ответ даже слишком прост.
— И вы хотите, чтобы я поверил в эту чушь?
— Такое уже случалось прежде. Генетики доказали, что люди и сангарийцы отпочковались от одной и той же ветви когда-то в доисторические времена. Обе расы с негодованием это отвергают, но факт есть факт. До нас были другие расы, Майкл. И кто знает, какие они проводили эксперименты и зачем, прежде чем сошли с исторической сцены?
— А кому это интересно?
Диф пропустил его замечание мимо ушей.
— Если посмотреть на Метрополию повнимательнее, то вырисовывается один любопытный факт. Она идеально подходит для жизни людей. Очень похожа на Старую Землю до Индустриальной Революции. Мы, сангарийцы, заполняем там экологическую нишу, предназначенную для людей. Но — и это самое любопытное «но» — до сих пор нет ни одной археологической или антропологической находки, подтверждающей наше присутствие здесь до того времени, как на Старой Земле появился кроманьонец. Эволюционная цепочка не прослеживается. Одно не вяжется с другим. Никаких приматов не обнаружено. А ведь мы иногда скрещиваемся с людьми. Так какой из всего этого напрашивается вывод?
Вывод этот казался совершенно неуместным в эмоциональном плане. А Майкл в данном случае руководствовался именно чувствами, а не здравым смыслом.
Он вырос с твердым убеждением, что сангарийцы — расовые враги. Их следует уничтожать — за исключением тех отдельных случаев, когда непродолжительные контакты сулят прибыль или какие-нибудь преимущества.
«Не могу же я враждовать с самим собой», — подумал Майкл.
— Пока что у меня все, — сказал гость. — Подумайте об этом. Разжуйте как следует — такой кусок сразу не проглотишь. И не забывайте: сколько вы мне поможете, столько и я вам помогу. И еще. Как бы вы к этому ни отнеслись, фактически вы — мой наследник. Вы мой единственный ребенок.