А еще во мне росло чувство, что лишь раз в жизни кто-то способен полюбить нас не за то, кто мы есть, а за то, кем нам только предстоит стать. И если мы потеряем его, променяв на новую работу, новый город, бывшего возлюбленного, который предлагает жить долго и счастливо до скончания дней, вместе с ним мы потеряем и шанс стать лучше.
В следующее воскресенье, за день до отъезда Ника из Лондона, я отправилась на вечернюю прогулку по городу. На мне были поношенные спортивные штаны и купленное в Массачусетсе пальто со стразами. Несмотря на дождь, я отошла довольно далеко от дома, не желая себе признаться, что иду на восток – в сторону вокзала Виктория и того района, где живет Ник и где я могу случайно его встретить. В конце концов я действительно оказалась в Пимлико, перед популярным гастропабом «Ориндж».
Я не собиралась никуда заходить и выставлять на всеобщее обозрение свое усыпанное блестящими сердечками пальто, но все-таки зашла и, хотя в пабе было полно народу, даже отыскала себе место у стойки, которое, как по заказу, только что освободила пожилая семейная пара.
Я поспешно села на табурет, пока его не занял кто-нибудь другой. Подошла официантка и принялась вытирать стойку, стараясь не глазеть слишком пристально на мой экстравагантный наряд.
Она не знала, что мне не остается ничего другого, как сидеть в пальто, ведь под ним у меня китчевая футболка с маленькими радугами и синей надписью: «Ниагарский водопад – ну полный отпад!» Я купила ее, когда только начала писать о путешествиях, и по сравнению с ней пальто с сердечками казалось верхом хорошего вкуса.
– Что будете заказывать? – спросила официантка.
Я быстро просмотрела меню, стараясь не вспоминать, что плотно поужинала всего несколько часов назад.
– Двойную порцию жареного картофеля с розмарином и что-нибудь выпить – на ваш вкус.
– Я хорошо готовлю мартини с базиликом.
Я улыбнулась:
– Что угодно, только не это. И, может, добавите немного бурбона и соли?
Она улыбнулась в ответ:
– Уже бегу.
Пожилая пара забыла на стойке выпуск «Гардиан», и я принялась читать, не замечая, что рядом с соседним табуретом стоит мужчина.
– Зря вы отказались от мартини с базиликом, – произнес он с явным американским акцентом.
В пабе гремела музыка и громко разговаривали люди, пытаясь друг друга перекричать, и на мгновение мне почудилось, будто передо мной Ник. Ник, которому я порывалась позвонить раз шесть и неизменно клала трубку, прежде чем набрать последние цифры номера. Я чувствовала: разговор с ним не даст мне того ответа, который я ищу. Борьба между Ником и Гриффином, Гриффином и Ником заключалась в чем-то другом, и дело было скорее во мне, чем в них. И все же мое сердце жадно ухватилось за мысль, что передо мной стоит Ник, словно знак свыше, послание от властелинов судьбы. Я как-то упустила из виду, что сама помогла этим властелинам, придя в самый популярный паб в районе, где он жил.