Мое сердце сжалось, а потом словно заполнило собой всю грудь.
– Я ведь живу в западном Массачусетсе, помнишь?
– Так ты переехала туда насовсем? – искренне удивился он.
– Питер…
– Ну ничего, это еще не конец света. У меня есть кое-какие знакомые в Уильямстауне. Наверняка там можно найти интересную работу – что-нибудь связанное с театром и искусством.
– Я живу в Уильямсберге.
– Ну да, это несколько осложняет дело.
Я ощутила удар с новой силой. Остаться без работы в Лос-Анджелесе тоже страшновато. Но там у меня были связи, возможность развиваться, найти другое место… В Уильямсберге мои перспективы практически равнялись нулю.
– Питер, можно задать тебе один вопрос?
– Конечно, любовь моя.
– Ты сказал, что в последнее время я не сосредоточена на работе. Разве мои статьи тебя не устраивали?
– Разумеется, устраивали, но с некоторых пор ты стала другой.
– Что ты имеешь в виду под словом «другой»?
– Другой – частично или полностью отличный по своей природе, форме или качеству. Иной, непохожий…
– Применительно ко мне, я имела в виду.
– Любовь моя, ты можешь написать свои тысячу пятьсот слов и с закрытыми глазами. Ездить по городам и описывать их великолепие ты тоже можешь с закрытыми глазами. Я прекрасно это знаю, и дело не в том.
– В чем же?
– Ты правда хочешь вести «Сто открытий» до конца своей жизни?
– Не уверена, – честно ответила я.
– Я знаю и это. Есть время собирать камни, любовь моя, и время разбрасывать камни.
Я кивнула:
– Но что мне делать теперь?
Я словно ждала от Питера ответа, но, думаю, мы оба понимали: обращалась я скорее к себе самой.
И неожиданно мне вспомнился тот вечер, когда Ник сказал, что мне цены нет. Я помогла ему подкорректировать последнюю сцену фильма, он произнес: «Тебе просто цены нет!» – и добавил, что у меня хороший глаз. Тогда я подумала о зеленой, обтянутой тканью коробке под кроватью, где хранила фотографии – сотни, тысячи фотографий, которые сделала за годы работы в колонке.
Я показывала Нику некоторые из них, и он меня хвалил – обычно сдержанно, иногда с энтузиазмом. И вот после того, как он сделал мне этот комплимент, я набралась смелости и задала вопрос, который не решалась задать раньше: не попробовать ли мне заняться фотографией всерьез? Но пока я медлила, Ник уже с головой ушел в сценарий, исправляя что-то еще. Я не стала его отвлекать и так и не узнала, что бы он ответил.
Я посмотрела на Питера:
– Может, все еще образуется? Может, мне поручат какую-нибудь другую колонку? Это ведь не исключено, правда?
Питер снова перегнулся через огромный стол и крепко сжал мою руку: